Память любви. Бертрис Смолл

и незнание мира, лежащего за пределами Ситрола, могут принести немало неприятностей и оконфузить тебя, господин мой. Я не хочу, чтобы люди болтали, будто Ллуэлин ап-Граффид одурачил англичан, подсунув им невоспитанную, грубую и ни на что не пригодную невесту. Чем ты можешь помочь мне?

      Ллуэлин посчитал вопрос достаточно разумным. Кроме того, ему понравилось, что она сознает свои недостатки и стыдится их.

      – Завтра утром мы едем в Аббатство милосердия, где аббатиса – моя сестра, твоя тетка. Она поможет тебе стать такой, какой тебя ожидает видеть жених.

      – А мой брат? Что с ним будет?

      – Глинн останется здесь, – объяснил отец. – Пока он не может быть мне полезен. К тому же мальчик слишком юн.

      Ронуин гневно встрепенулась, но промолчала.

      – Ты ведь не любишь меня, верно? – осторожно осведомился Ллуэлин.

      – Не люблю, господин мой. Ты дал мне жизнь и спас от смерти, но почему я должна питать к тебе теплые чувства? Ты никогда не выполнял своего родительского долга, разве что сделал для нас самую малость. Но и за эту малость мы с Глинном отплатим тебе преданностью и повиновением.

      – У тебя есть чистая одежда? – перебил ее принц, внезапно устав от разговора.

      – Только та, что на мне. Ты не присылал ни денег, ни тканей, а Ситрол – крепость небогатая. Мой кузен и его люди делали для нас все, что могли. Но если это тебя успокоит, я постираю камзол и шоссы. Теплый ветер за ночь высушит их, и к утру они уже будут чуть влажными.

      – И сама искупайся, – приказал он. – Что ты сделала со своими чудесными волосами, девочка?

      – Длинные косы не помещаются под шлемом, мой господин! – резко бросила она.

      – Оставь шлем здесь. Больше тебе не понадобится ни он, ни оружие, которым, по словам Моргана, ты так хорошо владеешь. Я должен привезти англичанам нежную девственницу, а не воина в обличье женщины, который внушит им ужас и заставит поверить, что ты намерена расправиться с женихом.

      К его удивлению, Ронуин громко рассмеялась:

      – Я не похожа на других своих сверстниц, не так ли, господин мой?

      – Совершенно не похожа, – признался он. – Иди с миром, дочь моя.

      Ронуин поспешила на кухню, где брат, как обычно, беседовал с Гвилимом, и выложила им все. Закончив, она обратилась к повару:

      – Мне нужна твоя помощь, Гвилим.

      – Ради тебя я на все готов, Ронуин, – улыбнулся тот.

      – Не вскипятишь ли мне воды, чтобы я смогла хоть немного оттереть грязь с одежды? Отец приказал мне выстирать ее и вымыться самой. Глинн, сбегай попроси у Моргана его лишнюю рубашку. Нужно же мне что-то надеть, пока я стираю и сушу вещи!

      Глинн помчался выполнять поручение сестры.

      – После того как накормлю мужчин, – пообещал Гвилим, – мы повесим твою одежду у огня, чтобы скорее просохла. Боюсь, ветер слишком холодный. После ужина, пока я буду развлекать воинов, ты займешься стиркой. Я предупрежу, чтобы тебя не беспокоили.

      Гвилим сдержал слово. Ронуин долго стирала рубашку и шоссы, тщательно