Русы. Александр Чеберяк

седой дружинник.

      – Еще бы! – Лицо княгини снова стало черствым, и дружинник примолк. «Старый дурак, распустил язык» Он виновато насупился.

      Святослав с пригорка смотрел, как намного большее войско древлян мяло передний центр русов, и центр прогибался. Не сдержать, не выстоять – древляне, чуя победу, кинули последние свежие силы на подмогу туда, где по колено в крови, треща и умирая, русы еще стояли. Еще…

      – Ну же! – Почти сорвалась княгиня на крик.

      – Рано! – Прохрипел Асмуд. – Рано, матушка, пусть увязнут.

      И княгиня всея Руси подчинилась. Лишь бросив злое: – Смотри, воевода!

      И Асмуд выдержал вспыхнувший яростью взгляд. И ждал, кусая ус, сжимая меч в побелевших костяшках.

      Все – выгнутый центр русов сейчас лопнет. Все – победа близка, и древляне нажали. Еще миг – и русы опрокинутся, порвавшись рядами. Разлетятся на лоскуты, и древлянская рать ворвется, чтобы загрызть разломанный строй. А дальше будет не бой – избиение. Строй русов лопнул, и древляне хлынули густой рекой, раздвигая проход, вжикая мечами влево и впаво. Проход рос, гремя костями сдавленных русов. Они уже были окружены кучками; и в эти кучки нацелены копья. Радуга мечей взлетела, чтобы добить зажатых в капкане русов.

      Ольга прокусила губу, и две красных кляксы упали на гриву коня.

      – Пора! – Выдохнул Асмуд с надрывом. Рог затрубил. Под волчий рык Свенельда, в бока и тыл древлянскому войску, вылетали свежие вои. Вылетали, встречая испуганно белые лица обернувшихся древлян, и втыкали копья в неприкрытые спины. И бросив их в спинах древлян, выдернули мечи – булатный меч, он первый друг в ближнем бою. Да еще боевой топор – ой как ладно он проламывает шлемы, пуская с-под них сочные алые струи. А как ласково шуршат булава, перед тем, как расколет череп!

      Первые ряды древлян промялись травой, попав под каток русов. Тут же по древлянскому войску ураганом промчалась паника. Промчалась, едкая, раскачав унынием войско и сделав его уязвимым тестом. Полетела в горьких криках осипших и обреченных, почти побежавших. Паника, хуже которой нет – и древляне пропали. Заметались, словно рыси в капкане. Куда, куда бежать, если русы клещами сжали? Если повсюду выныривает меч или ошарашивает топор? Куда – древляне спотыкались друг о друга и давили.

      Ольга хищно улыбнулась – русы вовсю пластали мечами потерявших строй и дух воинов. Нет – уже не воев, а испуганную толпу сброда. А окруженные кучки русов, почти забитые, полумертвые, зачуяв подмогу, вдруг ожили и слаженно всадили мечи в животы растерянным наседавшим древлянам. Свенельдова дружина шла, выпахивая полосу, навстречу своим – и летели древлянские клочья. Святослав с пригорка смотрел, застыв – и был там, рядом с дружиной. Шел, резал, рубил, колол. Его жадный детский разум впитывал все, запоминая. Свенельдов клин, словно нож в масле, тек сквозь остатки древлянского войска, превращая его в труху

      Ленивый глупый мир проспал первый бой мальчика.