Допельгангер. Афганец. Луиза Можанет

исколько не тревожило, что самолет шел на посадку и пассажиры должны были сесть на свои места. Это не входило в ее планы и воздушный погром, едва не вышел из-под контроля. Трудно было поверить, что это безобидное дитя, мирно посапывающее на заднем сидении, час назад дерзко сеяло панику и разгул.

      БМВ шел не медленно, но и не очень быстро. Круизконтроль позволял водителю не думать о скорости, а лишь слегка двигать руль, следуя изгибам, пробирающейся сквозь лес, дороги. Само путешествие и подвиги дочери отняли силы. Не сказать, чтобы оба родителя были измотаны, но мысли о душе, хорошем обеде и диване приходили. Голова водителя была занята множеством вопросов. Были дела важные, были срочные, крупному бизнесмену всегда есть о чем подумать. Это такие мысли, которые никогда не покидают, постоянно плетутся в модели, замыслы, новые проекты, осмысливаются, откидываются или принимаются к дальнейшему рассмотрению. Единственное, что выводило его из постоянных размышлений, это семья. Жена и дочь действовали на него магнетически. Он даже деловых решений никогда не принимал, если кто-то из них был рядом. Что-то другое, что-то совсем не деловое было в груди. Он знал эту свою слабость и всегда был к ней готов. Он в очередной раз посмотрел на жену, поймал ее взгляд. Она тоже смотрела на него. Взгляды встретились, и они оба поняли это, оценили. Улыбнулись.

      – Вам не обязательно ехать в этот дом, – сказал мужчина.

      – Уже все решили, – коротко парировала женщина.

      Мужчина не сдавался:

      – Решения для того и существуют, чтобы их отменять. Кроме шуток, пока не поздно, можем переиграть. Езжайте в квартиру, я потом тоже подъеду…

      – Ты знаешь мое мнение. Ты мог бы заниматься делами в Монако.

      – Я могу заниматься ими и тут, – мужчина улыбнулся.

      – У меня плохое предчувствие.

      Они снова ехали молча. Дом, в который они ехали, она любила. И озеро у самого дома, и реку за холмом. И тишину таежной величавости. Но сегодня ей было не по себе. Что-то давило с самого утра. И даже раньше. Она раз за разом, копалась в себе пытаясь найти первопричину. Слово, случайная мысль. Возможно, какая-то сущая мелочь, а вот когда не можешь ее вспомнить, то на ум и начинают приходить ужасы и тревоги.

      Она была родом из пермского края. Из маленького поселка. Прошлое не тяготило ее. Она любила и свое детство, и свою малую родину. Когда она родилась, поселок процветал. Была школа, был леспромхоз. У всех было личное хозяйство. Ее отец, могучий таежник, охотник, а мать продавщица местного сельпо.

      Время шло, девочка превращалась в девушку. Время перестройки не обошло отдаленный район, первое, что произошло, Леспромхоз закрылся. Пропал транспорт. Но люди продолжали жить. Они могли прокормиться и на своем хозяйстве и на охоте с рыбалкой. Единственное, для чего требовались деньги, это одежда, и бытовые мелочи, спички, соль. Для этого приходилось ездить на рынок. Некоторые подряжались на временные работы. Отец и мать не бросили магазин, взяв на себя эту деятельность. Отец раз в неделю отправлялся на закупки, а мать продолжала стоять за прилавком. Стояла условно, проводя день в собственном огороде, но местные знали куда идти, если срочно требовалось пополнить запасы.

      Исчезновение транспорта не было рядовым событием. В одно прекрасное утро все поняли, что они отрезаны от большой земли. Вдруг, в один миг оказались на маленьком острове, брошенные и никому не нужные. Ни государству, ни промышленности, ни великой родине. О них просто забыли.

      Люди не расстроились, они могли прожить. Кто жил рядом с Леспромхозом – «вахтовики», это было в десяти километрах от поселка, так там и остались. Оставшись в глубине тайги, иногда приходили в магазин. Денег у них не было, и они давали рыбу, грибы, ягоды. Все это общим обозом отец вез перед выходными в райцентр. Что-то удавалось продать, что-то нет. Никто вопросов не задавал. За что выручались деньги, то и получали люди из тайги.

      Лихие девяностые заглянули сюда дважды. Первый раз в виде залетных бандитов. Второй, когда поселок и Леспромхоз решили объединиться в одной затее и сделать крупную вылазку в большой мир, с целью продажи пиломатериалов, которые Леспромхоз мог производить, так как все оборудование сохранилось в целости и сохранности. И если второе знакомство с девяностыми проходило плавно, поэтапно. То первое случилось внезапно и без подготовки. К нему никто не был готов.

      Однажды днем, по грунтовой дороге в поселок вплыла красивая черная машина заграничного производства. Приехали бандиты. Никто и не подумал бы, что это бандиты, если бы они сами не представились. На тот момент, как позже поняли жители поселка, все они сильно отстали от жизни страны не только экономически, но и политически. Слово бандиты в поселке ни у кого не ассоциировалось ни с чем иным, кроме как с беглыми заключенными какой-нибудь таежной колонии. К поимке подобных субъектов временами привлекали охотников. Произошло не полное понимание происходящего. Бандиты эти ездили по маленьким богом и страной забытым поселкам, собирая дань с уцелевших или новообразованных магазинов. Они приехали, остановились у сельского магазина. Магазин, как это обычно бывало, оказался заперт, тогда они походили по домам в поисках хозяина, люди подсказали им,