Звезды Эгера. Т. 1. Геза Гардони

три мельницы работают. Чтоб у них в запруде вода пересохла!

      – «Цариброд…»

      – Вот где меня исколошматили! Ртом и носом хлынула кровь. И голову рассекли.

      – А за что? – спросили сразу несколько человек.

      – За то, что я разбил кандалы на ногах. Вот за что!

      – «Драгоман…» – читал священник.

      – Это уже в Болгарии, – сказал крестьянин. – Оттуда мы приедем в Софию. А в Софии башен видимо-невидимо. Большой город!

      Священник, послюнив палец, тер кандалы.

      – «Иктыман…»

      – Там девушка одна померла, бедняжка.

      – «Капидервен…»

      – Снегу там… Даже летом и то снег лежит на горах.

      – «Позарки», что ли?

      – Да, да, Позарки, чтоб они провалились! В Позарках мы ночевали в овчарне, и крысы бегали по нашим головам.

      – «Филиппе…»

      – Это тоже город. Чтоб он сквозь землю провалился! Да только чтоб ночью, когда все в сборе и спят под кровом.

      – «Каладан…»

      – Там продали моего дружка. Чтоб их проказа изъела!

      – «Узонкова…»

      – Фруктовых садов там пропасть. Место хорошее. Одна женщина подарила нам в Узонкове две корзины яблок.

      – «Харманлы…»

      – Там один знатный турок купил Антала Давидку. А сперва меня торговал.

      – «Мустафа-Паша-Кёпрю…»

      – Там наведен огромный каменный мост. Чтоб ему треснуть пополам!

      – «Адрианополь…»

      – Большой вонючий город. Там водятся громадные твари – слуны.

      Невольники удивились:

      – С луны?

      – Да вот, – ответил крестьянин, – живая скотина, этакая громадная, не меньше груженого воза, а то и больше. Голая, как буйвол. А нос у него не хуже хвоста у иной скотины. Как начнут его мухи кусать, так он носом спину себе чешет.

      – «Чорлу…»

      – Там мы увидим море!

      Невольники вздохнули. Иные закрыли лицо руками, другие уставились в темноту глазами, полными слез.

5

      Заговорил человек, пропахший порохом и со шрамом на лице.

      – Земляки, – сказал он, понизив до шепота свой грубый голос, – освободите меня, и я всех вас отобью от турок.

      Невольники взглянули на него. Говоривший искоса посмотрел на турок и продолжал еще тише:

      – Я знатный человек. У меня два замка, дружина и деньги. Так вот, когда я буду сидеть вон там, возле пятой телеги, вы нарочно поднимите шум и затейте свару.

      Крестьянин, уже побывавший в рабстве, пожал плечами:

      – Изобьют нас, да и вас тоже.

      – Как ваше имя, сударь? – спросил священник.

      – Мое имя Раб, – нехотя ответил человек со шрамом на лице.

      Он поднялся, проковылял несколько шагов по направлению к туркам, потом сел и, прищурившись, стал рассматривать людей, освещенных пламенем костра.

      – Подумаешь, знатный человек! – махнул рукой один из невольников. – Цыган какой-нибудь, а может, и палач.

      При слове «палач» Гергё вздрогнул и с ужасом уставился на незнакомца. Своим детским умом он понял так, что этот человек – цыганский палач.

      – Эх,