Холод древних курганов. Аномальные зоны Сибири. Андрей Буровский

Что тут у вас происходит? Кто сигнализацию включил?

      С четверть минуты Лена просто смотрела снизу вверх на это глуповатое сытое лицо, похожее на иллюстрацию к поговорке «солдат спит – служба идет», и наконец разлепила губы:

      – Девочка чуть не погибла. Вон там, в детской… там посмотрите.

      – Где?

      – В детской… Там это существо съело кота.

      Парень смотрел на Лену странно. И с мужским восхищением, хотя, по мнению Лены, выглядела она как угодно, только не привлекательно: в затрапезном халатике поверх ночной рубашки, сшитой самой из простынного ситца, всклокоченная, с перекошенным заплаканным лицом.

      И в то же время смотрел солдатик с опаской, с недоумением – как смотрят на людей с поврежденной психикой… говоря попросту, на ненормальных.

      – Да вы посмотрите… И на то вон, что под столом лежит, и в детской…

      Солдатик кивнул, начал действовать, как ему сказала Лена, – наверное, привык исполнять, что ему говорит кто-то другой. Он наклонился над остатками Тайки и удивленно окликнул:

      – Эй! Эта штука что… живая?!

      – Я же тебе говорила… И бросай свои «эй». У меня имя есть – Лена.

      – А я – Вадим!

      Парень расплылся в идиотской улыбке, посмотрел так, что Лена инстинктивно запахнула, стиснула халат у самого горла.

      – Лучше посмотри в детской, Вадим…

      Парень вернулся очень быстро, с совершенно перекошенным лицом.

      – Это… Это все оно?.. Вот это?

      – Оно… Вадик, ну сделай ты что-нибудь!

      Как очень многие девицы, Лена искренне была убеждена: если появился мужчина, парень, ее проблемы уже кончились. Все, что нужно, сделают – вылечат Катю, пристрелят остатки Пушка, разберутся с Тайкой, дадут ей отдохнуть… Причем сделают это все сами, без подсказок, и лучше, чем придумает сама Лена. Такие представления часты у девочек, выросших в прочных семьях, с хорошими, надежными отцами.

      Вадик тупо уставился на Лену, потом метнулся к пульту, где все еще мерцали красные лампочки, заговорил что-то, переводя тумблер то вверх, то вниз.

      – Что у вас тут происходит?! Почему вы не даете мне спать?!

      В дверях комнаты стояла Валентина Николаевна. В халате, как и Лена, но сразу было видно, кто тут прислуга, а кто хозяйка: такой багровый с золотом, переливающийся был этот халат, такими кружевами выпирало из ворота халата то, что под ним.

      И тут же хозяйка всплеснула руками:

      – Что-то случилось с Катериной?!

      Тут ее взгляд упал на Катю, сидевшую в обнимку с Леной, и лицо Валентины Николаевны отразило такую гамму чувств, что Лене опять стало нехорошо: истина начала приоткрываться ей.

      Что сказать дальше? Появился начальник охраны: пожилой, сравнительно умный для военного, понятливый, и все стало решаться, как и думалось Лене: пристрелили остатки Пушка – голову и грудную клетку с одной лапой, позвонили каким-то знакомым ученым. Они увезли слабо шевелящуюся, порывавшуюся встать Тайку. Другие