Хроники Нордланда. Грязные ангелы. Наталья Альбертовна Свидрицкая

её убить мало! – Рявкнул Арес. – Вот ведь тварь, а?! Настырная, наглая, упёртая… тварь!!!

      – Плетей. – Сказал Гор, сам вне себя от бешенства. – С насадками, как надо. И солью посыпать! И на ночь на горох!!!

      – Может, мне её отдашь, а? – Шепнул Гору Доктор. – Я, в память о её мамаше, малость с нею позабавлюсь… Больно уж мне та тварь в душу запала, я ведь чуть руку из-за неё не потерял!

      – Нет. – Сказал Гор. – И так, одна сдохла, по твоей вине, кстати, вторая чокнулась… А эта – эльдар, она долго протянет, и красивая, за неё можно будет не меньше полтинника брать за раз!

      – Жаль… – Доктор вновь облизнул свои огромные зубы, и Гор неожиданно схватил его за шиворот:

      – Только попробуй, клизма чёртова, сказать, что она сама сдохла! – Он понизил голос, почти шипел, и глаза его горели красным огнём. – Только попробуй! Понял?..

      – Это же просто Чуха, Гор!

      – Это не просто Чуха! Это дорогая и красивая Чуха, с большим сроком годности! И потом, эта Чуха – в моём вкусе, я таких люблю, считай, она моя. Понял?! Смотри, если с ней что-то случится раньше времени, ты ко мне не прикоснёшься больше никогда, я не шучу!

      – Гор! – Испугался Доктор, чуть ли не пресмыкаясь перед ним. – Да что ты, в самом деле! Я же ничего такого… Ничего! Ты же знаешь, я для тебя всё… Ты для меня… Я же даже Хозяину…

      – Заткнись! – Шикнул Гор. – Ты меня слышал и понял, да?

      – Конечно! – Закивал Доктор, протягивая к Гору дрожащую руку, но не смея коснуться его. – Как ты скажешь, как скажешь, я для тебя на всё готов, жестокий!

      После ухода Приюта в этот раз девочек, всех, кроме Марии, помыли, и Доктор каждой из них поставил на ягодицы клеймо Садов Мечты, в виде виньетки СМ. Такое клеймо было у всех – даже у гостей, которые принимали его, как некий пропуск в этот мир разврата и ужаса, в качестве гарантии того, что не предадут его и не сделают достоянием гласности свои посещения этого места. Такого клейма не было только у самого Хозяина и нескольких его доверенных гостей, имеющих слишком высокие титулы и слишком большую власть, чтобы даже просто угрожать им чем-то.

      Но гостям, естественно, клеймо ставили со всеми предосторожностями, тут же обезболивая и обрабатывая ожог. Над девочками же Доктор покуражился и здесь, задерживая раскалённую виньетку немного дольше, чем нужно, прижимая немного сильнее и наслаждаясь их визгом и судорогами. И, естественно, ни обезболивать, ни обрабатывать ожоги он и не собирался. После этой процедуры девочек причесали Брюхатая и Пузатая, красиво уложили их волосы, на них надели ошейники с хитрым замком, который практически невозможно было снять, не зная его секрета, и Доктор велел им идти за Паскудой, сам ступая сзади, разглядывая их ягодицы со свежими клеймами и получая от этого своё, неведомое нормальным людям, удовольствие, да время от времени охаживая их напряжённые спины палкой, подгоняя – а когда они ускоряли шаг, охаживая снова, чтобы не бежали. По тёмным и намеренно запутанным и неудобным коридорам их привели в Девичник, и каждую, кроме Марии, заперли в клетке-стойле