Водоворот судьбы. Юрий Павлович Васянин

это подольет масло в огонь, и тогда мы потеряем власть!

      – Великий князь, если страна погрузится в пучину гражданской войны, то мы не сможем положиться за вашу жизнь – воскликнул Керенский.

      – Все верно. Если в государстве начнется анархия, то народ усмирить будет уже некому.

      – Посмотрите, великий князь, даже здесь вы не пользуетесь полной поддержкой – кусая кривившиеся губы, предостерег великого князя Шульгин.

      Михаил Александрович видимо не настроился говорить на эту тему долго и обстоятельно, поэтому он скоро не выдержал напора.

      – С вашего разрешения я должен уединиться для отдельного разговора с Родзянко и Львовым – вскочив на ноги, растеряно пробормотал великий князь.

      Никто не возразил, и троица торжественно удалились в соседнюю комнату.

      – Можете ли вы мне гарантировать, что моей жизни ничто не будет угрожать, если я возьму власть в свои руки? – взволнованно-дрожащим голосом спросил Михаил Александрович.

      Михаил Александрович не в силах больше стоять на одном месте, принялся ходить взад вперед. Его лицо и шея покрылись красными пятнами.

      – Если вы возьмете престол, то народ опять схватится за оружие. Между тем никаких надежд, что войска поддержат нас – нет, поэтому никаких гарантий мы вам предоставить не можем.

      Михаил Александрович опустив голову, в тяжелом раздумье отошел к окну и, не оборачиваясь к переговорщикам, негромко обронил:

      – В таком случае я не могу взять власть в свои руки.

      Депутаты в иступленном восторге обступили великого князя. Родзянко облегченно вздохнув, кинулся обнимать великого князя.

      – Великий князь, ваш поступок высоко оценит история, ибо он высоко патриотичен …

      Вернувшись в переговорную комнату, великий князь прилюдно отказался от царского престола. Для составления акта пригласили юриста  Б.Э. Нольде. Когда он прибыл, тут же приступили к написанию Манифеста.

      “Мы, Божией милостию Михаил, Император и Самодержец Всероссийский…“

      – Что вы пишите? Какой самодержец! – изумился великий князь – Я же ни одного дня не был императором!

      После того как акт составили, великий князь, уже нисколько задумываясь, подписал его, потому что  совершенно не горел желанием занять российский престол. Однако до решения вопроса о власти в России Учредительным собранием за ним сохранилось право престолонаследия. Третьего марта одна тысяча девятьсот семнадцатого года в шестнадцать часов царский трон остался бесхозным. Дом Романовых, лишившись прочного фундамента, рухнул.

      Получив заветные бумаги, переговорщики захлебнулись от восторга.

      – Я восхищен вашим поступком! – не мог удержаться от радости Керенский

      – Из всех Романовых вы самый благородный человек – радостно обнимал великого князя  Родзянко.

      – Я очень уважаю вас, и всегда буду уважать – продолжил неистово ликовать Керенский.

      Но великий князь не оценил