Раздели меня поровну. Екатерина Александровна Фролова

с каким-то странным удовольствием поддакнул Вадим, и это его «вот-вот» отчего-то жутко Лизу обидело.

      Повисла напряжённая пауза, которая так и норовила взорваться девичьими слезами. Глеб вовремя перехватил инициативу разговора и доброжелательно сказал:

      – Начнём хотя бы с того, что ты крестница Лиды, а значит не совсем уж посторонний человек. А потом ведь и мы не изверги, чтобы оставаться равнодушными к чужим проблемам, тем более что все твои проблемы начались исключительно из-за нас.

      Глеб нагло врал. Никаких эмоций у него Лиза не вызывала. Он по-прежнему испытывал к этой девочке некую неприязнь, оставшуюся от былых времён. Для Глеба Лиза представляла ценность только в том отношении, что была крестницей и подругой Рыжей. Последней ниточкой, которая связывала его с женой. Сначала бывшей, а теперь уже покойной.

      – В общем, так, – сказал Глеб тоном, не терпящим возражений. – Лиза безоговорочно отправляется к нам, и ты, Вадик, её отвезёшь.

      Вадим сердито посмотрел на брата, но покорно встал и подошёл к девушке.

      – Идём, – сказал он Лизе, и оба покинули директорский кабинет.

      Всю дорогу до стоянки они шли молча. Вадим избегал говорить колкости, Лиза старалась его на них не провоцировать. Пока девушка не посягала на его территорию, он относился к ней терпимо, теперь же Вадим обозлился. И к своему стыду это отношение Вадима сейчас тревожило Лизу больше, чем смерть крёстной.

      Возможно, она ещё до конца не осознала последнего. Пока смерть для неё была только пустым звуком. Ей ещё не приходилось никого хоронить. Прощаться навсегда было делом чуждым.

      Вадим привёз Лизу в их с Глебом квартиру. Это были отличные четырёхкомнатные апартаменты с огромной прихожей и функциональной кухней.

      Содержимое длинного двухдверного холодильника Лизу порадовало.

      – Значит так, Лизок, – сказал Вадим не без ехидства: – Можешь есть, пить, курить, слушать музыку или смотреть телевизор, но ни в коем случае ты не должна заходить в эту, – Вадим показал пальцем в какую именно, – комнату. Она принадлежит мне, и это – моя святыня. Если я почувствую, что здесь попахивает твоим душком… – Вадим оборвал себя, предоставив Лизе возможность додумать самой.

      – Я не хочу есть, я не курю и не люблю смотреть телевизор, – по-военному отчеканила Лиза.

      – Сочувствую, – равнодушно отозвался Вадим. – Тогда можешь покопаться в баре и принять на грудь, – посоветовал он и двинулся к выходу.

      – Постой, Вадим, – окликнула его Лиза, и он обернулся. – Мне очень жаль, что так получилось. В моей голове всё это до сих пор не укладывается, – говорить с ним было крайне трудно. – Я признательна тебе за то, что ты помогал моей крёстной. Она просила позаботиться обо мне, я знаю. Ты не оставишь меня?

      Перед тем как кивнуть, Вадим неприлично долго думал.

      – Я знаю, что раздражаю тебя, – продолжала Лиза. – Мне не хочется этого делать. Я ещё не поняла, что Лиды нет, честно. Это произошло без подготовки, без предупреждения, я даже не уверена, что