Черноногие. Э. Шевалье

то лошадь, то мула отобьют, а иной раз кожу с черепа сдерут у какого-нибудь отставшего охотника.

      – Да, – сказал Ник, кивая головой, – и это напоминает мне, как однажды, охотясь в Скалистых горах, я терпел преследование в продолжение десяти месяцев от одного индейца-ворона, которому понравилась моя пороховница. Кончилось тем, что он украл ее у меня, когда я спал. Это не привело меня в ярость только потому, что стойкость этого ворюги заслужила слишком жалкое вознаграждение. Тогда у меня была подагра, следствие страсти к лакомым яствам; но будь я в то время легконогим юношей, я и то не сделал бы шага для того, чтобы возвратить свою собственность.

      – А я дивлюсь, почему он не прихватил и вашего скальпа заодно с пороховницей, – заметил Кенет.

      – Дело в том, что ему хотелось доказать мне, что победа осталась за ним; мошенник понимал, что если бы он снял скальп с моего черепа, то я никогда бы не узнал о его успехе, – возразил Ник с невозмутимым спокойствием, – однако я отплатил ему той же монетой и в другой раз украл у него томагавк, и, поверите ли, с той поры мошенник постоянно меня преследует.

      – А как давно это было? – спросил Саул Вандер.

      – Да лет пятнадцать будет, – отвечал Ник, устремив глаза в небо с неподражаемым простодушием.

      – Он принадлежит к замечательному роду, – насмешливо сказал Саул Кенету. – Его отец и мать, братья и сестры, дядьки и тетки, племянники и племянницы – все были необыкновенными людьми. Его собаки и лошади не похожи на других собак и лошадей – понимаете ли?

      – Нет, не понимаю, – отвечал Ник, – я никогда не рассказывал ни истории моего рода, ни истории моих собак и лошадей, которых у меня было множество. Едва ли когда-нибудь я открыл рот насчет моей лошади Советницы, которая теперь мирно пасется в Стране Бизонов. Вы скажете, что возраст не способствовал улучшению ее качеств, но понятия у нее не меньше, чем было прежде. Теперь она ничего не делает, и потому ноги у нее не так быстры, как прежде, но тем не менее она по-прежнему пользуется славой. Она стонет и вздыхает, как малый ребенок, когда видит, что я отправляюсь в горы, а ее не беру. Огневик приходится ей родней в третьем колене. Вот вам еще лошадь первого сорта. Мчится она быстрее смерча.

      – А моя лошадь все-таки получше вашей будет, понимаете ли? – прервал его Саул с видом оскорбленного достоинства.

      – Нет, не понимаю и терпеть не могу, чтоб у меня спрашивали, понимаете ли вы то или другое, чего я совсем не понимаю. Вам следовало бы отвыкнуть от этой дурной привычки, потому что рано или поздно она вас впутает в чрезвычайно неприятные обстоятельства. Но, говорю вам и повторяю: в отношении силы и ума, быстроты ног нет во всем мире лошади, которая могла бы сравниться с Огневиком.

      Ни слова не отвечая на такое вызывающее заявление, Саул Вандер созвал своих стрелков и повел отряд в избранное им место для отдыха. Несколько ружейных выстрелов, раздавшихся в разных местах во время отступления охотников, и яростные крики индейских воинов были единственными событиями, которые ознаменовали этот маневр.

      Глава X

      Охотничий стан

      Во