Сент-Ронанские воды. Вальтер Скотт

целую бутылку, а то и две, если вам удавалось у меня выклянчить вторую. Впрочем, вам тогда мог пособить братец – ах, веселый был мальчик Вэлентайн Балмер! Вы тоже были лихим пареньком, мастер Фрэнси. Скольких хлопот стоило мне держать вас обоих в узде, когда вы, бывало, затеете что-нибудь! Но вы-то были чуточку поспокойней, чем Вэлентайн. И какой красивый был мальчишка! Глаза – прямо алмазы, щеки – что розовый цвет, волосы пышней, чем куст вереска. До него ни на ком не видела я бакенбард – впрочем, нынче всякий норовит обойти цирюльника. А смеялся он так, что мертвого поднимет! И бранили-то его, и хохотали над ним, и ни на кого другого не глядели, когда этот Вэлентайн жил здесь. Как теперь поживает ваш братец Вэлентайн Балмер, мастер Фрэнси?

      Тиррел опустил глаза и только вздохнул в ответ.

      – Ах, вот что! – воскликнула Мег. – Неужели бедный мальчик так рано покинул наш горестный мир? Увы, всем нам идти одним путем: все мы – битые кувшины, рассохшиеся бочки, все мы – сосуды с течью, и не удержать нам в себе вина жизни, нет, где уж там! А этот бедный мальчик Балмер, не был ли он родом из Балмер-Бэй, той гавани, где выгружают голландскую водку, как вы полагаете, мастер Фрэнси? Там еще и черным чаем торгуют… А чай-то, что я вам приготовила, как он вам показался, мастер Фрэнси?

      – Чай превосходный, хозяюшка, – ответил Фрэнсис Тиррел.

      Однако по тону, каким это было сказано, ей стало ясно, что она затронула в разговоре предмет, пробудивший в нем неприятные мысли.

      – А когда же умер этот бедный юноша? – продолжала Мег, которой не были чужды свойства праматери Евы и которой поэтому захотелось узнать, что же так взволновало постояльца. Но, обманув ее ожидания, он повернулся к окну и, вглядываясь в отдаленные строения вокруг источника Святого Ронана, постарался направить ее мысли в другую сторону. Словно впервые заметив эти новые дома, он равнодушно произнес:

      – А у вас, однако, завелись веселые соседи, хозяйка.

      – Соседи! – подхватила Мег, и гнев ее тотчас разгорелся, как случалось всегда, едва касались этого больного места. – Называйте их соседями, коли хотите, а для Мег Додз было бы легче, если б черт унес их всех подальше.

      – Наверное, – сказал Тиррел, словно не замечая ее неудовольствия, – это тот отель Фокса, о котором мне рассказывали?

      – Фокс[7], – сказала Мег, – как раз та самая лиса, что унесла всех моих гусей. Я давно бы прикрыла свое заведение, мастер Фрэнси, если б жила только с него. Ведь всех здешних помещиков я помню с пеленок и почти всех кормила пряниками и сахарным печеньем из собственных рук. А они предпочтут увидеть, как на доме моего отца провалится крыша и задавит меня, но не соберут по медной полушке, чтобы было чем подпереть ее. Зато каждый из них отвалил по пятидесяти фунтов на постройку отеля на ихних водах. И много же заработали они на нем! Ведь Сэнди Лоусон обанкротился и за целый год не отдал им и полпенни арендной платы.

      – Знаете, хозяюшка, я считаю, что раз источник так славится своей целебной силой, здешним помещикам следовало

7

Fox – лисица (англ.).