Свист и пляска. История из новейших времен. Екатерина Владимировна Вольховская

по десять раз. Впрочем, Тринадцатый от нее не отставал. Когда рушилось что-то совсем уж эпохальное – например, крыша, – он брался за флейту – и крыша вставала на место, покрываясь тюльпанами, а ведьма потом еще полдня выкорчевывала сорняки из самых неподходящих мест вроде холодильника.

      – И это вы в таком бедламе полгода жили? – ухмыльнулся Флейтист.

      – Нам нравилось, – с трагической иронией сообщила ведьма. – И вообще, посмотрю я на вас, когда ты свою Серпентину найдешь. Небось будете кровать по полночи тушить…

      Флейтист зарделся и ничего не ответил.

      Амброзия тем временем добралась в своем рассказе до главного. В отношениях влюбленных – идеальных, на взгляд обоих, – был только один неприятный момент. Тринадцатый панически боялся мышей. Оберегая нервы возлюбленного, Амброзия заперла Буцифера в клетке, где у того было только одно развлечение – нескончаемый бег в колесе. Буцифер терпел долго. Он был старый и мудрый и понимал, что хозяйкина страсть рано или поздно пойдет на убыль. Что однажды влюбленные поссорятся, и один из них неминуемо бросит другого. А там можно будет выйти из подполья.

      Но Буцифер ошибался.

      Шли дни, недели, месяцы, – а в доме все так же свистели тарелки и рушилась мебель. На стенах цвели незабудки, из шкафов вылетали стаи махаонов. Над двором проносились грозы, палило не по сезону жаркое солнце и сразу же выпадал снег. И по-прежнему в самых немыслимых позах сплетались два тела, оказываясь при этом то на крыше, то на краю обрыва, то на ветке дерева, и иногда– для разнообразия – в постели.

      И однажды Буцифер не выдержал. Темной ночью он прогрыз клетку, пробрался в дом и вскарабкался на кровать, ворча под нос по-стариковски. К несчастью, Тринадцатый спал с краю – у стены его одолевала клаустрофобия. Распахнув сонные очи и узрев Буцифера, преспокойно умывавшегося у самого его лица, бедняга взвизгнул и шарахнулся назад, приложив любимую об стену. А в следующее мгновение все трое исчезли в зеленой вспышке – зажмурившийся Тринадцатый, обхватившая его руками и ногами Амброзия и Буцифер, успевший прыгнуть хозяйке на голову и вцепиться зубами ей в волосы.

      В принципе, с тем же успехом они могли очутиться хоть на северном полюсе, но первым безопасным местом, спросонья пришедшим на ум Тринадцатому, оказался славный бриг «Бесноватый».

      Приземлившись на палубу – вернее, на Амброзию, которая была тяжелее и поэтому получилась снизу, – Тринадцатый еще успел в двух словах разъяснить ситуацию и извиниться. Потом поцеловал на прощание любимую и фейерверком рассеялся в воздухе. За ним последовал выскочивший на палубу Капитан – он вернулся на судно первым и, так ничего и не сообразив, исчез с громким хлопком и искрами. А затем ветер донес с берега такие же хлопки, только потише. А бриг вместе с оставшейся на борту Амброзией медленно, но неотвратимо начал тонуть.

      На этом моменте ведьма не стерпела и опять разревелась.

      – А как же лопата? – напомнил Флейтист, протягивая ей очередную