Орфологическая лексикография. Ибрагимпаша Бабаев

о судьбах русского языка, поэт выражает надежду, что русский язык и в будущем сохранит свою девственную силу, и здесь он позволяет себе критику в адрес столь высоко ценимого им французского языка: «Я не люблю видеть в первобытном нашем языке следы европейского жеманства и французской утонченности. Грубость и простота более ему пристали» [88, 62 – И.Б.]. И это при том, что: «Ты хорошо сделал, что заступился явно за галлицизмы. Когда-нибудь должно же вслух сказать, что русский метафизический язык находится у нас еще в диком состоянии. Дай бог ему когда-нибудь образоваться наподобие французского (ясного точного языка прозы – т.е. языка мыслей)» [88, 120– И.Б.]» [61, 53].

      Объективный ход языкового развития приводил к стабилизации системы. Бурный период смешения стилей, столь характерный для второй половины XVIII в., все же завершился попыткой введения русского языка в литературную норму Н.М.Карамзиным, а затем и гармонией языка Пушкина в начале следующего столетия.

      Конец XIХ в. и вовсе был ознаменован лапидарностью и изяществом текстов Л.Н.Толстого, А.П.Чехова и др. Это золотой век русской культуры и русского языка.

      Тем не менее споры о языке не прекращались всё это время. Мы восхищаемся языком и стилем Серебряного века русской литературы, тем не менее это время, одно из наиболее бурных в истории русского литературного языка.

      Последующая советская эпоха вообще сместила акценты, всеобщая политизированность целиком охватила и область языка. Относительная стабилизация довоенных и послевоенных лет сменилась тягой к модерну в годы оттепели.

      Этот процесс все время усугублялся, но даже в этих условиях языковой беспредел конца ХХ века носит совершенно поразительный характер. Теперь уже часто говорят не о правильном и неправильном, допустимом и недопустимом с точки зрения литературного языка, а о необходимости каким-то образом ограничить всевластие грубого просторечия и многочисленных жаргонов.

      Изменения, затрагивающие литературный язык, носят весьма и весьма значительный характер. Отношение к этим изменениям может быть разное. Нередко встречается позиция, восходящая к Ф. де Соссюру, который, как известно, считал, что язык находится в постоянном движении и изменении, но ни один человек не может повлиять на него. Л.М.Грановская, долгие годы занимавшаяся процессами, имевшими место в истории русского литературного языка, пишет: «Одной из важных тем становится вопрос о потерях в языке. Описание его изменений в послеоктябрьский период включало в этот процесс новые пополнения и уход старых, «ненужных» слов» [28, 116].

      Оказывается, что в этот период ненужными стали многие из слов, обозначающих важнейшие понятия нашей духовной жизни. «По мнению исследователей, 90-е годы стали вторым (после 20-х годов) временем, когда литературный язык испытывает сильное влияние вульгарной лексики и фразеологии» [28, 117]. Л.М.Грановская приводит слова Б.А.Ларина о том, что все литературные языки испытывают время от времени периоды варваризации.

      Судьбы