Краповые погоны. Юрий Игнатьевич Орланов – Орлов

скомандовал лейтенант.

      На лице его уже не было злобы, оно светилось каким-то мальчишеским озорством. Думаю, ему очень нравилась  быть офицером, командиром. Он любил свою работу.

      -Запомните, курсанты. Солдат, услышав команду командира, должен немедленно её выполнить, не взирая  на то, где он находится: в луже или в дерьме. Чтобы не оказаться в дерьме по уши.  А точнее, будет убит или подведёт товарищей. Ясно?

      -Ясно, – ответил я, даже не пытаясь очистить мокрое обмундирование с налипшим  толстым слоем грязи.

      -Вот так вот. Рота! Разойдись. Пять минут перекур, затем идем в часть. Обедать пора.

      Курсанты из моего взвода вроде без злобы начали подшучивать:

      -Ну как, Вовка, почувствовал себя крейсером?

      -Ему легче, он искупался, а мы потом истекаем.

      Меня же мучила мысль, где и когда постираться, ведь каждая минута регламентирована. К счастью для меня, через час  одежда высохла, и грязь я просто оттёр.  ХБ стало вновь чистым, но и этот урок я запомнил, пожалуй, на всегда.

      Больше всего мы любили те дни, когда старшина привозил посылки. Для того, чтобы получить посылку, нужно было  зайти в каптёрку, взять её после проверки прапорщиком содержимого. После этого необходимо было пройти трудный путь и желательно  с как можно меньшими потерями. Сначала ожидал сержантский кордон, где уходила сразу четверть. Затем обступали курсанты из разных взводов. Со всех сторон доносились просьбы угостить. Иногда обладатель всеобщего соблазна просто, схватив посылку, уносился к себе в кубрик, но толпа, как правило, неслась за ним, если не вмешивались сержанты, конечно. Кто по умнее, получал посылку с друзьями, которые, образовав плотный заслон, уводили его от непрошеных  нахлебников.

      Я написал домой, чтобы мне ничего не высылали, потому что знал, что старания родителей не будут оправданы, мне мало что достанется. Но, меня не послушали.  Несколько раз старшина называл и мою фамилию. Странные ощущения я испытывал в тот момент, когда получал маленький, но состоящий из частичек сердца родных людей, фанерный ящичек, в котором рукой мамы были уложены любимые мною вкусности и сладости.

      Настал день, когда нас вновь посадили в ЗИЛы , чтобы по уже знакомой дороге доставить на не менее знакомый для меня учебный пункт в тайге. Комбат любил красивую езду. Сколько я служил в сержантской школе, мы всегда ездили так:

      На каждом крупном перекрёстке выставлялся курсант из роты командиров автоотделений в синем комбинезоне и белой каске, в белых крагах, с белым ремнём, с автоматом на груди и белой с чёрными полосами палкой в руках. Они выполняли  функции регулировщиков. Перед тем, как приближалась колонна, они делали нам коридор,  то есть останавливали движение на перпендикулярных улицах. Впереди колонны, как на лихом коне, мчался комбат на своём УАЗике с включённой сиреной и мигалкой. За ним проносилась на скорости колонна ЗИЛов -131 с тентованными кузовами.

      Такая езда нам нравилась. Во всяком случае это вносило хоть какое –то разнообразие в монотонную зазаборную, одноликую жизнь.

      В