Ромашковый венок. Рассказы. Иван Сладкий

триумф человека над природой. Так продолжались долгие годы беззаветного служения науке и географическому обществу. Коллеги Фёдора Ивановича почти что боготворили, ведь ему всегда удавалось находить финансирование, даже для самых дорогих экспедиций. Впрочем, светиле науки многие денежные тузы, очевидно, шли навстречу. Так или иначе, всё это было в прошлом, и сейчас Федор Иванович стоял за кафедрой в пиджаке и дорогом шёлковом галстуке, безупречных брюках с идеальными стрелками, в начищенных до блеска штиблетах. Заслуженный триумф блестящей карьеры, только и всего.

      Иногда ему снились голубые лагуны Индийского океана, иногда – пыльные приволжские степи. Он был влюблен в планету Земля трепетно и застенчиво, с подростковой страстью первооткрывателя. Всё ему было мило: и бразильские фавеллы с земляными полами, и каменный мешок Нью-Йорка. Одно лишь место на Земле внушало ему отвращение – глухой лес в Тверской области, оплот дикой нетронутой природы, с высоченными, медленно раскачивающимися деревьями, густым, в паутине, ельником, огромными вонючими болотами, кабанами, волками и резко вскрикивающими в пугающей полутьме птицами.

      Юный учёный оказался там в ходе преддипломной практики. Его научный руководитель, маститый учёный, придумал для своих студентов необычное задание: как будущие географы, они должны были высадиться в неизвестной местности, впятером, и, применяя на практике полученные знания, совершить настоящую экспедицию. Место для смелого эксперимента было выбрано не случайно. Недалеко, у Селигерских озёр, у преподавателя Фёдора была дача, и предполагалось, что конечным пунктом этого лесного похода станет именно она, с последующим банкетом на свежем воздухе. Планы экспедиции постоянно корректировались, сроки смещались, выезд, наконец, был назначен на сентябрь.

      Долго не могли определиться, каким образом попасть прямо в самую чащу, в эпицентр лесной жизни, так сказать. Решение пришло гениальное – недалеко от дачи профессора находилась вертолётная база, начальник же её водил с учёным знакомство. Не сразу, но после поездки на шашлыки, с баней и коньячком, согласие командира летного отряда было получено. Договорились, что управление вертолётом возьмет на себя он сам, найдёт по военным картам полянку, где можно без помех приземлиться, и доставит юных учёных прямо в сердце леса.

      Предстоящее приключение будоражило горячие сердца юношей. Все ждали его с нетерпением, не пренебрегая, впрочем, тщательной подготовкой. Научный руководитель хитро щурился, встречая будущих бесстрашных исследователей в стенах университета. Иногда подшучивал, вспоминая свои экспедиции к Полярному кругу, смиренно замечая, что все они, конечно, меркнут перед опасностями грядущего предприятия.

      Кроме Фёдора в группу входили: высокий вихрастый белорус Сергей, с чуть конопатым и всегда добрым лицом; горбоносый еврей Семён, щуплый, с необычно длинными руками, уже начавший лысеть; парень откуда-то с Урала, тихий, молчаливый Иван; наконец Толик, друг Фёдора, коренной, как и он, москвич, смешливый,