Куклы во время шторма. Оксана Игоревна Кириллова

в соцсетях и каждый день обновляют фотографии, я бы, наверное, посвятила остаток дня фотосессии «с вытянутой руки». Такую глупость я делать не стала, но перед зеркалом провертелась минуты три (для меня это был почти рекорд) и в конце концов пришла к тому, что я очень даже ничего.

      Я всегда была о себе неплохого мнения, но настоящей красавицей себя не считала – не совсем правильная форма носа, широковатые бедра и маленькая грудь слегка портили в целом неплохую картину. Но сейчас все эти мелкие нюансы в глаза не бросались. Ухоженная, симпатичная девушка. Захотелось даже, чтобы кто–то увидел меня такой прямо сейчас, и мелькнула мысль зайти к родителям, а потом даже позвонить Стасу, но я отбросила оба варианта. Когда можно вдоволь насладиться одиночеством, зачем упускать этот шанс? С родителями я ужинаю через три дня, а Стас… по–моему, все эти годы ему вообще было все равно, как я выгляжу.

      Он почти не делал мне комплиментов и вообще каких-либо замечаний, касающихся моей внешности – вне зависимости от того, была я ненакрашенная, с хвостиком и в халате или только что из салона. И после этого он еще просит меня подумать, хочу ли я быть с ним дальше. Хорошо еще, что я не кисейная барышня, у которой самооценка падает от одного равнодушного взгляда молодого человека. Впрочем, будь я таковой, вряд ли у продержалась бы столько времени с человеком, связанным другими отношениями и чувствами к другой.

      «Все же, хорошо, что я такая, какая есть», – подытожила я довольно, отходя от зеркала, и тут в дверь позвонили. И это был не Стас.

      «Похоже, мысли материальны, – улыбнулась я. – Сейчас кто-то увидит меня, так сказать, во всей красе».

      Мне повезло вдвойне – за дверью стоял молодой человек. И, возможно, он оценил меня по достоинству, но явился он не по зову сердца, а по долгу службы. Курьер.

      – Ида Климова? Это вам, – с улыбкой произнес он, вручая мне пестрый подарочный пакет.

      Странно – вроде бы день рождения у меня в апреле, а Новый год и, тем более, Восьмое марта, еще не наступили… Переспрашивать, уверен ли он, что посылка предназначается мне, не имело смысла – ведь он назвал мое имя и пришел по этому адресу. Не так уж много Ид Климовых живет в моей квартире.

      – Спасибо, – вежливо сказала я, принимая пакет. – М-м, я вам ничего не должна?

      – Ну что-о вы, все оплачено. – Мне показалось, что курьер слегка подмигнул мне – значит, мои чары все же действуют.

      Когда он ушел, я несколько секунд просто стояла и смотрела на посылку, размышляя, не бомба ли это. В памяти всплыла «Азазель» Акунина – там был как раз такой эпизод…

      Но потом, тряхнув головой, я сказала себе, что слишком много читаю и смотрю детективы (хотя на самом деле я почти не включала телевизор – что ж, видимо, даже тех двух-трех детективов, что я посмотрела за последний год, оказалось для меня слишком много, у каждого же своя норма).

      В пакете оказалась огромная, на вид совершенно безобидная коробка моих любимых конфет (на всякий случай я открыла ее, чтобы уж наверняка убедиться, что бомбы нет и внутри нее, ну и заодно съесть пару-тройку экземпляров из коробки). Кроме того, посылка содержала замысловатую открытку, явно дорогую, ручной работы,