Игра. Книга о Достоевском. Валерий Есенков

в означенном полку со старшинством 5 августа 1816 г. По предписанию медицинского департамента, во уважение ревностной службы его, помещен в оном же полку на оклад 1-го класса с жалованьем по 500 рублей в год 20 октября 1816 г. Из оного полка переведен в Московский военный госпиталь ординатором, за усердную службу помещен на оклад старшего лекаря 2-го класса с жалованьем по 600 рублей в год 7 мая 1819 г.»

      Совершив все эти открытия, важные для него чрезвычайно, дядя Василий Михайлович представил сестре и её мужу своего протеже и коллегу по медицинскому поприщу уже не без блеска, описал его достоинства почти теми же яркими красками, какими перед студентами расписывал какое-нибудь клещевинное масло, микстуры и порошки. Правда, рекомендованный им жених почему-то несколько отпугивал и будущего тестя, и будущую тещу, и в особенности невесту, совсем ещё юную, главным образом, конечно, своей суровой наружностью и некоторой надменностью нрава. Им не такого мужа хотелось бы младшенькой дочери, сердечной любимице без исключения всех родных и знакомых, включая прислугу. Они и предпочли бы, очень наверно, для неё иного спутника жизни, кабы не ушло достояние дымом учиненного проклятым Бонапартом пожара. А без достояния об ином-то муже нечего было мечтать. Что было делать? Смирившись перед судьбой, Федор Тимофеевич и Варвара Михайловна дали свое родительское благословение. Мария Федоровна, как водится, им покорилась. Венчание состоялось, свадьба справилась самая скромная, в самом тесном семейном кругу, и для Михаила Андреевича с Марией Федоровной началась новая жизнь, полная самых ничтожных, самых изнурительных семейных забот и долгое время никем не видимых мук, как ему открылось отчасти впоследствии.

      Поначалу из экономии жили при госпитале, жили неловко и беспризорно, как и не могло быть иначе в стенах казенного заведения. Тут приглядеться и присмотреться друг к другу возможности не было. Михаил Андреевич весь день находился на службе. Мария Федоровна скоро после венчания забеременела и тяжело переносила свое положение. Мальчик родился в положенный срок и назван был Михаилом. Оставаться при госпитале стало нельзя. Михаил Андреевич вышел в отставку. Несколько месяцев где-то ютились, с младенцем, без денег, без места, кажется в наемной квартире где-то в Басманной, в которую из собственного дома к тому времени переселился Федор Тимофеевич, тесть. Понятное дело, тестю в глаза глядеть было совестно: нахлебник, жилец.

      Кажется, именно в те мрачные, беспросветные дни Михаил Андреевич с пылом, для неё неожиданным, и поклялся юной жене, что последние силы отдаст, пробьется и выбьется, и не только прокормит и обеспечит семью, но и восстановит честь так несчастно, под ударами рока затертого рода и детей своих, это всенепременно, всенепременно, помни и верь, выведет в потомственное дворянство, в помещики настоящие, как надлежит. Мария Федоровна была прекрасна не только лицом. Она была редка птица, энтузиастка, мечтательница, с благородной душой, с потребностью жертвы во имя чего-то большого и светлого,