Пушкин – либертен и пророк: Опыт реконструкции публичной биографии. Игорь Немировский

поводу сожаление, но и неформальное выражение приязни, что, по-видимому, должно было иметь особенное значение в контексте скандальных событий вокруг высылки. Волконский прямо упоминает о «сплетнях, кои московские вертушки вам настряпали», тем самым отводя от Раевского подозрения в их авторстве, и далее так характеризует своего будущего родственника (в том же 1824 году Волконский женился на родной сестре А. Раевского Марии):

      Неправильно вы сказали о Мельмоте, что он в природе ничего не благословлял, прежде я был с вами согласен, но по опыту знаю, что он имеет чувство дружбы – благородными и не изменными обстоятельствами[72].

      «Мельмотом», по имени героя романа Ч. Р. Метьюрина «Мельмот Скиталец», называли А. Раевского в узком кругу «демонически» настроенных одесских приятелей Пушкина. К этому кругу принадлежала тогдашняя возлюбленная Пушкина Каролина Собаньская, бывшая в то же время любовницей и политическим агентом генерала И. О. Витта[73]. Последний занимал пост начальника военных поселений и, как об этом говорилось в официальных документах следствия по делу декабристов, «узнав о существовании общества и по соизволению покойного государя императора, изъявил желание свое вступить в члены, в намерении открыть чрез то подробности заговора»[74]. Волконский присоединился к кружку Пушкина – Раевского, чтобы присмотреться к Витту, и, как свидетельствуют документы, «советовал отклонить предложение графа Витта о вступлении в общество»[75].

      Вместе с письмом Волконского Пушкин получил письмо от Александра Раевского. Последнее производит впечатление написанного не столько для Пушкина, сколько для возможных перлюстраторов письма:

      Вы пишете, что боитесь скомпрометировать меня перепиской с Вами. Такое опасение ребячливо во многих отношениях, а к тому же бывают обстоятельства, когда не приходится считаться с подобными соображениями. Да и что может быть компрометирующего в нашей переписке? Я никогда не вел с Вами разговоров о политике; Вы знаете, что я не слишком высокого мнения о политике поэтов, а если и есть нечто, в чем я могу вас упрекнуть, так это лишь в недостаточном уважении к религии – хорошенько запомните это, ибо не впервые я об этом Вам говорю[76].

      Письмо Раевского указывает на то, что он знал: Пушкин был выслан по обвинению в атеизме и переписка поэта перлюстрируется. Очень вероятно, что Пушкин не поверил в искреннее желание своего друга объясниться именно с ним и посчитал приведенные выше строки адресованными перлюстраторам (и поэтому весьма напоминающими донос). Во всяком случае, именно в тот день, когда к нему пришли письма Волконского и Раевского, 18 октября 1824 года, им и было написано стихотворение «Коварность».

      Письмо Волконского включает в себя эстетические советы Пушкину:

      Соседство и вспоминании о Великом Новгороде, о вечевом колоколе и об осаде Пскова будут для Вас предметом пиитических занятий – а соо‹те›чествиникам

72

Пушкин А. С. Полн. собр. соч.: В 20 т. М.; Л., 1937. (Далее – ПСС.) Т. 13. С. 112.

73

См.: Лотман Ю. М. Пушкин: Биография писателя. СПб., 1995. С. 90 – 91.

74

Декабристы: Биографический справочник. М., 1988. С. 252.

75

Там же. С. 240.

76

Пушкин А. С. ПСС. Т. 13. С. 529.