Молитва за меня, или Игра судьбы. Олег Владимирович Печинин

подсохший лимон на носовом платке. Профессор играл на деньги Гниды.

      – Сколько играем? – спросил Шатров, снимая галстук.

      Профессор посмотрел на часы через очки с толстенными круглыми линзами, похожими на увеличительные стекла от лупы.

      – Так… Мы играем с десяти вечера, сейчас почти пять утра. Семь часов. Ну давай удвоим, пошел по пятьсот?

      Шатров достал из портфеля почти пустую бутылку водки, допил из горла.

      – Три партии по пятьсот и заканчиваем. Я сейчас имею полторы.

      – Василич, иди выпей коньяка, – позвал Гнида.

      – Не хочу коньяк, у меня водка есть еще.

      На самом деле Шатров отказался, потому что хватало свидетелей того, как после угощения Гниды у играющего через полчаса начинали отказывать ноги, переставала соображать голова и напрочь пустел кошелек.

      Через несколько месяцев Гниду убьет дезертир, сбежавший из Советской Армии и скрывавшийся полгода у него дома. Убьет зверски, с какой-то необъяснимой жестокостью и пытками.

      Они играли, а Аркадий продолжал собирать стол.

      В десять утра Аркадий закончил и подошел к играющим.

      Профессор расставлял пирамиду.

      – Играйте последнюю партию и пошли.

      Шатров вновь сунулся в портфель за бутылкой, сделал пару глотков, достал кусок черного хлеба с салом, завернутый в салфетку и занюхал.

      – Ну, тогда надо укрупнить и сыграть последние две партии.

      – Нет, Василич, хорош, я спать.

      – Аркадий, дай сыграть две партии – и всё. Я обещаю, что последние.

      Аркадий только отмахнулся.

      Они сыграли еще несколько «последних» партий. В два часа дня, когда последняя бутылка была допита, все собрались на выход.

      – Василич, вы должны прислать мне кое-какую сумму.

      Шатров доставал кием галстук из-под бильярдного стола.

      – Аркаш, ну ты сам видел, Профессор отбился, у нас вышло по нулям, что я тебе могу прислать?

      – Меня мало волнует, кто у вас отбился, я у тебя в займы не прошу. Вы играли на моем столе пятнадцать часов – гоните хотя бы двадцать рублей.

      – Аркадий, ну ты же нас знаешь, занесем, когда откроешься.

      – Знаю, конечно. Ну ладно, оставлю я вас еще хоть раз. Пошли.

      Аркадий ждал, когда из бильярдной выйдет пьяный Гнида.

      – Ну, ты не прав, парень.

      Аркадий ему не ответил, а только зло посмотрел.

      ^{Глава 3.} Смятение понятий

      Пролетел год.

      Типичная бильярдная девяностых, где главное – не изыски кухни и качество столов, а их наличие, работала как следует, очередь на ее четыре стола не иссякала, а желающих приобщиться к загадочному миру бильярда становилось все больше. Игроки «сводились», «разбирали столы» еще до открытия и ждали, когда придет Аркадий, недовольно бурча, если тот опаздывал к полудню. Цена в полтора рубля за час игры не останавливала «заболевших». Аркадий уходил из бильярдной только