Когда люди лают – собаки улыбаются. Лара Март

свою голову мне казалось странным. Время, Ника, только время.

      – Догадываюсь, что время, – кивнула я и грустно усмехнулась. – Как поется в старой песне, надо только выучиться ждать, надо быть спокойным и упрямым… Но сейчас не знаю, как мне дожить до того времени, когда станет легче. Я словно хожу с открытой раной, или я сама вся рана, с меня содрана вся кожа, и мне все время больно, печет и дерет… Это невозможно терпеть.

      Пошел крупный снег, дети рядом с нами восторженно визжали и ловили ртом снежинки. Я не могла слышать детские голоса. Кажется, превращаюсь в урода не только внешне, но и внутри. Не хочу смотреть на детей. На счастливых родителей. Не могу вас всех видеть! Убирайтесь с моих глаз!

      Генерал взглянул на мое лицо и, обняв за плечи, подвел к ресторану. В другой жизни я бы смутилась, что не одета для вечернего выхода, но сейчас меня мой вид вообще не волновал. Он что-то заказал, не спрашивая меня. И правильно, я все равно не могла проглотить ни кусочка. Мы выпили водки. «Царствия небесного нашим детям»… Это было запредельно противоестественное, это было что-то совершенно немыслимое, античеловечное – пить за мертвых детей… Наш с ним персональный ад, заточивший нас за этим столом и отгородивший от благополучной празднующей публики.

      Рядом какая-то компания гуляла на корпоративе. Девушки набросали на волосы блестящий снежок из фольги, некоторые мужчины были с разноцветными гирляндами на шеях. Счастливые, в меру трезвые люди. Повеселятся, а потом домой – к предновогодним хлопотам, таким приятным, желанным.

      А мы молча выпили еще и еще. На какое-то время боль стала чуть глуше, и у меня мелькнула мысль: может, просто пить и пить, если это хоть немного помогает? Пить и спиться к чертям собачьим?

      – Еще я тебе хочу сказать, Ника, чтобы ты не удивлялась – некоторые знакомые начнут тебя сторониться, – произнес генерал. – Люди не хотят чужого горя, всем нужен такой модный сейчас позитив, – невесело усмехнулся он.

      – Сейчас вроде бы многие сочувствуют, предлагают помощь, – сказала я.

      – Это сейчас, – согласно кивнул генерал. – Так и бывает. В первый момент люди считают своим долгом посочувствовать и помочь. Но на этом их миссия часто заканчивается. Так что будь готова: в какой-то момент ты можешь остаться одна со своим горем. Главное, чтобы близкие друзья тебя не предали.

      Мы пили, и меня уже не так донимали веселые голоса вокруг. Хотя корпоратив гулял во всю ивановскую. Алкоголь вдруг перестал казаться мне чем-то неприличным. Ведь только ему удается притупить боль.

      Генерал отвез меня к сестре.

      31-го декабря я постаралась напиться еще до того времени, когда все счастливые граждане садятся за праздничные столы. Мой любимый Новый год стал для меня ненавистным. Когда в небо взмыли фейерверки, я уже спала нездоровым хмельным сном.

      Глава 5

      Я ходила по городу, и ноги несли меня то к дому, куда мы с мужем привезли новорожденную дочку, то к старому загсу, напротив наших окон, куда мы, счастливые, юные, бесшабашные, пошли регистрировать нашу малышку и в последний