Записки институтки. Честный рассказ о самой себе. Лидия Чарская

сюда, девочка.

      Взволнованная и счастливая, я вышла на середину класса, по примеру Киры, и отвесила низкий-низкий реверанс.

      – Какие-нибудь стихи знаешь? – снова услышала я ласкающие, густые, низкие ноты.

      – Знаю стихотворение «Erlkonig», – тихо-тихо ответила я.

      – Ihres Kaiserliche Majestat прибавляйте всегда, когда Их Величества спрашивают, – шепотом подсказал мне учитель.

      Но я только недоумевающе вскинула на него глаза и тотчас же отвела их, вперив пристальный, немигающий взгляд в богатырски сложенную фигуру обожаемого Россией монарха.

      «Wer reitet so spat durch Nacht und Wind?..» – начала я робким и дрожащим от волнения голосом, но чем дальше читала я стихотворение, выученное мною добросовестно к предыдущему уроку, тем спокойнее и громче звучал мой голос, и закончила я чтение очень и очень порядочно.

      – Прекрасно, малютка! – произнес милый бас государя. – Как твоя фамилия?

      Его рука, немного тяжелая и большая, настоящая державная рука, легла на мои стриженые кудри.

      – Влассовская Людмила, Ваше Императорское Величество, – догадалась я ответить.

      – Влассовская? Дочь казака Влассовского?

      – Так точно, Ваше Императорское Величество, – поспешила вмешаться Maman.

      – Дочь героя, славно послужившего родине! – тихо и раздумчиво повторил государь, так тихо, что могли только услышать государыня и начальница, сидевшая рядом. Но мое чуткое ухо уловило эти слова доброго монарха.

      – Approche, mon enfant (подойди, мое дитя)! – прозвучал приятный и нежный голосок императрицы, и едва я успела приблизиться к ней, как ее рука в желтой перчатке легла мне на шею, а глубокие, прелестные глаза смотрели совсем близко около моего лица.

      Я инстинктивно нагнулась, и губы государыни коснулись моей пылавшей щеки.

      Счастливая, не помня себя от восторга, пошла я на место, не замечая слез, текших по моим щекам, не слыша ног под собою…

      Царская чета встала и, милостиво кивнув нам, пошла к двери. Но тут государь задержался немного и крикнул нам весело, по-военному:

      – Молодцы, ребята, старайтесь!

      – Рады стараться, Ваше Императорское Величество! – звонко и весело, не уступая в искусстве солдатам, дружно крикнули мы.

      Как только государь с государыней и начальницей вышли в коридор, направляясь в старшие классы, нас быстро собрали в пары и повели в зал.

      Наскоро, суетясь и мешая друг другу, наши маленькие музыкантши уселись за рояли, чтобы в 16 рук играть тщательно разученный марш-полонез, специально приготовленный к царскому приезду.

      Сзади них стояла толстенькая старшая музыкальная дама, вся взволнованная, с яркими пятнами румянца на щеках.

      – Идут! Идут! – неистово закричали девочки, сторожившие появление царской четы у коридорных дверей.

      Музыкальная дама взмахнула своей палочкой, девочки взяли первые аккорды… Высокие гости в сопровождении Maman, подоспевших опекунов, институтского начальства и старших воспитанниц, окруживших государя