Православие и корейцы. Сборник статей

прочим, по этому поводу: «Еще до поездки в Корею мы интересовались вопросом о религиозности корейцев и подготовленности их к христианству. Мы расспрашивали официальных лиц, которые близко стояли с корейцам, в особенности Уссурийского края, и получили единодушный ответ: корейцы не религиозны, корейцы не подготовлены, корейцы ленивы и т. д.

      Не скроем, что такие отзывы опечалили нас, но, к счастью, мы оказались жертвою и своей неопытности и неопытности лиц, которые так решительны были в своем суждении по очень сложному вопросу. Теперь, ознакомившись с положением дел на месте (в Корее[90]) и изучив факты, опубликованные в печати, мы должны были прийти к заключению, что трудно судить о религиозности отдельных лиц и по преимуществу целого народа и что может сложиться ошибочное мнение у людей, быстрых в суждениях. Трудно судить о религиозности другого народа, во-первых, потому что на характер и обнаружение религиозной жизни смотрят обычно со своей точки зрения, так сказать, меряют других своими духовными идеалами, разумеется, неправильно; во-вторых, религиозные проявления часто скрываются от постороннего наблюдателя и, наконец, в-третьих, религиозные потребности могут лежать под самым тонким слоем равнодушия и затем проявляться с силою во всякий последующий благоприятный момент, пропущенный наблюдателем»…

      Вся предыдущая история корейской церкви[91], говорит автор брошюры, история в некоторых отношениях беспримерная, написана кровавыми буквами. История эта громко заявляет о том, какою массою крови и ужасных бедствий, гонений, приобрели и отстаивали корейцы свое верование[92]. И не только отстаивали, но и отстаивают, ибо пролитие крови христиан-корейцев и гонения на них не прекращаются до наших дней. И еще недавно (1900 г.) на острове Квельпарт и на островах юго-западного побережья Кореи произошли неслыханные по жестокости избиения христиан озверевшей грубой чернью, науськанной злонамеренными людьми из-за угла.

      Объяснить такие исторические факты увлечением, расчетливостью или стечением обстоятельств, заставляющих корейцев испить мученическую чашу, никак нельзя: того не допускают и многократность, и длительность событий, и самая широта и глубина исторических фактов. Автор брошюры утверждает, что если проследить историю корейской церкви, то мы встретим не мало фактов, говорящих не только о религиозности корейцев и расположению их к христианству, но и о богатстве их религиозной натуры, о способности их к героизму как высшему проявлению духа[93].

      Насколько правильно это мнение почтенного автора, не беремся судить. Мы знаем, что в характере каждого народа есть положительные и отрицательные стороны, следовательно, определять религиозные наклонности народа на основании стойкости прежних мучеников едва ли правильно. Не будут ли такие выводы поспешными?

      Вообще, нужно сказать, о. Павел идеализировал корейцев, он ожидал от них какой-то особенной

90

О. Павел, будучи студентом Владивостокского Института, два раза посетил Корею и дал в вышеозначенной брошюре свой отзыв о корейцах.

91

Первыми проповедниками веры были сами же корейцы, принявшие учение от некоего И-сенхунн, сына корейского посланника в Китае, который, будучи с отцом своим в Пекине, принял веру от местных католических миссионеров и, прибыв на родину, начал проповедовать учение Христово среди своих сверстников. С течением времени, когда число верующих увеличилось, к ним стали проникать из того же Китая французские миссионеры. Пробирались они тайно, в платье простых кули (чернорабочих). Такая таинственность вызвана была тем, что Корея того времени являлась страной, въезд в которую иностранцам был запрещен под страхом смертной казни. Всякий, осмеливающийся проникнуть в страну, жестоко карался, особенно миссионеры, пытавшиеся насажать чуждую для этого замкнутого народа веру. Однако, несмотря на все строгости запретов, христианство не только проникло туда, но и нашло не мало достойных последователей, что не могло укрыться от бдительного ока правительства, которое не замедлило начать жестокие гонения на приверженцев новой религии. Но это мало помогло делу. Христианство быстро распространялось по стране. Тогда власти решили окончательно ликвидировать христианское учение, и всех, кто подозревался в принадлежности к вере Христовой, приказано было предать огню и мечу; это касалось не только явных христиан, но и язычников, родственников христиан до седьмого поколения включительно. Народ гиб целыми тысячами. Мучители не щадили никого и ничего. Палачи еле успевали сечь головы мученикам на специально изготовленной для этого гильотине. Многих живыми зарывали в землю, иных варили в кипящих котлах или просто побивали каменьями без суда и следствия. Имущество конфисковывалось правительством или расхищалось палачами. Гонения продолжались с теми или иными промежутками почти целое столетие, т.-е. с 1784 по 1872 г., когда христианство официально было уже признано терпимым (только терпимым!) в Корее. За этот продолжительный период корейцы насчитывают до восьми больших и малых гонений, чередовавшихся одно за другим; но самыми лютыми и жестокими считаются последние два, бывшие при королеве-регентше Ким в 1839–1846 гг. и при принце регенте Тэ-вон-гуне в 1866–1870 гг. Насколько было жестоко последнее гонение, можно видеть из того, что за один 1870 г. было умерщвлено до 8 000 человек, не считая погибших от холода, голода и др. причин, приключившихся во время скитаний людей по горам и лесам страны. В числе прочих, мученически скончавшихся, известны в 1839 г. три и в 1866 г. семь французских миссионеров, из них три епископа: Имбер, Бернье и Давелуи и семь священников. Всего же погибших корейцев считают десятками тысяч. Некоторые из них, как и скончавшиеся французские миссионеры, канонизированы уже римско-католической церковью.

92

В настоящее время, со времени аннексирования Кореи японцами в 1910 г., христианам дана некоторая свобода вероисповедания в Корее.

93

Иеромонах Павел (Ивановский). Современное положение христианских миссий в Корее. Владивосток. 1904. с. 5–6.