Жестокая реальность (сборник). Илья Деревянко

чмо болотное! – гаркнул грубый голос.

      Отодвинув в сторону секретаршу, в кабинет зашли двое незнакомых мужчин. Один, увешанный золотыми цепями, смерил Аркашкина свирепым взглядом. Другой вынул из-за пазухи пистолет «макаров». Коммерсант затрясся в ознобе.

      – Ре-ре-б-бятя… я… я… – залепетал он.

      Не вступая в дискуссию, Соколов схватил Игоря Петровича за шиворот, вытащил из-за стола и профессиональным боксерским апперкотом врезал ему по ребрам, затем обеими ладонями по ушам. В бок Аркашкина будто вонзился раскаленный нож, в голове зазвенели колокола. Белов сунул под нос бизнесмену дуло пистолета.

      – Чуешь, чем пахнет? – прорычал он.

      – Д-да! П-порохом!

      – Нет, мудак! Это смертью твоей пахнет!

      Коротким расчетливым движением ствола Александр раскровенил Аркашкину губу. Пусть почувствует вкус крови. (Как нам известно, Белов не отличался жестокостью, однако в нынешней ситуации требовался жесткий психологический прессинг, дабы подавить волю оборзевшего торгаша, нагнать страху.)

      – Кому платишь? – рявкнул Соколов.

      – В-ва-варламовским!

      – Брешешь, сучий потрох! Мы слышали – ты бесхозный. Поэтому отныне станешь отстегивать нам!

      Тут Витя назвал такую астрономическую цифру, что Игорь Петрович едва не лишился чувств.

      – Я р-разорюсь, – с трудом выдавил он.

      – Твои проблемы, – равнодушно ответил Александр.

      – Я под «крышей»!!! – отчаянно взвыл Аркашкин.

      – Ну и где она? – насмешливо осведомился Белов. – Пусть подъедет, встретимся, потолкуем!

      – С-сейчас позвоню!

      Дрожащей рукой Игорь Петрович набрал номер. К телефону долго никто не подходил.

      – Слушаю, – послышался наконец на другом конце провода ленивый голос Корня.

      Аркашкин, заикаясь от волнения, принялся объяснять ситуацию.

      – Какого хрена мы должны за тебя подписываться? – выслушав его, ехидно спросил Корень. – Ты не платил четыре месяца. Вот и выпутывайся самостоятельно!

      – Ребята, подъезжайте, пожалуйста, – чуть ли не плача, взмолился коммерсант. – Сегодня же уладим с вами все вопросы, мамой клянусь!

      – Ладно, – после минутного раздумья нехотя согласился Корень. – Так и быть! Но учти! Помимо прочего – возместишь нам моральный ущерб за четыре месяца динамства. Десять штук зеленых. Согласен?

      – Конечно, конечно!!!

      – Хорошо, жди.

      Аркашкин бросил на визитеров торжествующий взгляд и тут же схлопотал хлесткую пощечину.

      – Прикинься ветошью и не отсвечивай, – ласково посоветовал Белов…

* * *

      Мнимую «разборку» разыграли по всем правилам актерского искусства. Речи обеих договаривающихся сторон состояли в основном из блатного жаргона. Без переводчика не всякий поймет. (Между прочим, в общении друг с другом варламовцы феню[71] почти не употребляли.) Игорь Петрович с замиранием сердца следил за словесными

71

Блатной жаргон.