Как мы не стали олигархами…. Александр Андроник

рыбки наловит, а мы нажремся! Вот вам рыбки! – И она согнула руку в локте. – Лезьте в воду, ну, лезьте, что? Да потому что вы… Потому что… Тьфу! Вот вы кто!

      Она встала и, шатаясь, пошла к дому, и слышно было, как хрустели ракушки у нее под ногами. Едва она исчезла в темноте, как вновь мы услышали ее пьяные крики:

      – А, закрылся! Комары сожрут! Ниче! Жиру-то много, пусть жрут!

      Шура остановилась у машины, в которой спал отец.

      – Бутылку пожалел привезть! У-у, жмот! Ну, и черт с тобой, продам рыбу – и куплю, вот свезу в город и продам. А ты подавись! Понял, у-у, жмот!

      Несколько раз со скрипом хлопнула калитка – Шура вошла в дом. Мы по-прежнему стояли молча. Вскоре подошел отец.

      – Даже в машине комары, ничего не помогает, – сказал он, словно не было Шуры с ее пьяной руганью. Промолчали и мы.

      – Когда тянуть будем? – спросил Сашка.

      – Да скоро уже. Часа через два… Нет, пойду окунусь, совсем заели, как вы здесь сидите, – и отец ушел к воде.

      – Вот старуха! – Сашка покачал головой. – Что это она так?

      – Отец мне рассказывал, что пьяная она всегда такая. Вот и сам увидел. Ладно, Саш, давай поспим хоть немного.

      Черное пятно от костра кое-где вспыхивало красными полосками и гасло. Что-то шальное бродило в ночи, готовое в любую минуту прорваться, звуки, которыми была полна тишина, сливались в звенящий гул. Так гудит морская раковина, когда ее приставишь к уху, монотонно и скучно. Казалось, все вокруг спало, издавая во сне сиплый храп, напоминающий свист ветра, цоканье кузнечиков и потрескивание волн одновременно. Небо, рябое от звезд, опрокинулось над морем.

      …Кто-то пнул в бок. Я открыл глаза. Надо мной стояла Шура.

      – Дрыхнете! Давайте быстрей, вон светает уже. Надо успеть вытащить затемно.

      На ней была длинная брезентовая куртка, растрепанные волосы торчали из-под косынки, надвинутой на глаза. Отец уже сидел на берегу.

      У самого горизонта легла слабая полоска света и поползла к берегу. Мы с Сашкой пошли вдоль сети и сразу же натолкнулись на запутавшийся косяк рыбы. Их дымчатые спинки вились в воде.

      – Осторожно, сеть не порвите! – крикнула с берега Шура.

      Вдруг впереди, метрах в трех-четырех от меня что-то всплеснулось и заходило под водой.

      – Красняка не упустите! – снова крикнула Шура. – Да быстрей же, чо возитесь!

      Не дожидаясь, пока мы проверим всю сеть, она потащила ее к берегу. Мы помогали ей.

      – Давай вторую! Быстро! Зашевелились черти, завели свою тарахтелку.

      – Кто? – спросил отец.

      – Вон, не видишь, что ли, от карамана катер ох-ранводовский пошел. С утра проверяют.

      Мы посмотрели туда, куда показывала Шура, но ничего не увидели. Берег по-прежнему был окутан предрассветной дымкой.

      К дому шли быстро, почти бегом, согнувшись под тяжестью мешков. Шура несла небольшого осетра – челкушонка – он волочился по песку, оставляя за собой тоненькую бороздку. Все