Ключ от дома. Повесть. Ольга Владимировна Покровская

к чертовой матери! – провозгласила она, сверкая глазами. – И прав родительских лишу. Лучше никаких родственников, чем такие.

      – Юленька, его лечить бы… – попробовала вступиться Татьяна Дмитриевна.

      – Сами и лечите! Я ему не нянька.

      Татьяна Дмитриевна не стала пререкаться. Она отступила в комнату и услышала легкое похрапывание. Алексей какой-то бесформенной грудой лежал на диване, спал, пахло перегаром, и сердце Татьяны Дмитриевны сжалось от боли. Она хотела подойти к сыну, но ее опередила Юля – подлетела и ткнула пальцем:

      – Полюбуйтесь! – Она хлестнула лежащее тело тряпкой. – Дрянь такая, сволочь!

      Тело пошевелилось.

      – Вставай! – кричала Юля. – Что валяешься, вон… мать на тебя поглядит! Вставай, кому говорю!

      – Пошла вон! – взревел Алексей из глубины хмельного забытья.

      – Юленька, Юленька… – пробормотала Татьяна Дмитриевна, отступая. – Не надо. Подожди, протрезвеет – тогда…

      Но Юля не слушала, и Татьяна Дмитриевна с тяжелым сердцем предпочла убраться. Когда она шла по улице, в сумке зазвонило.

      – Таня, привет! – Это была младшая сестра Наталья. – Я на нашей улице…

      – Что случилось? – передернулась Татьяна Дмитриевна, и ей представилось, что сносят дом.

      – Ничего, – удивленно пропела сестра. – Я к Марине заглянула, она мне шерсти спряла… Дай заскочу? Ты далеко?

      – Сейчас буду, – выдохнула Татьяна Дмитриевна.

      Через десять минут она снимала внушительный замок с калитки, а Наталья Дмитриевна хвасталась, хлопая по клеенчатой сумке.

      – Марина кобеля остригла… Славику пояс свяжу. Он штангист бывший, у него спина надорвана. Греть.

      – Вроде свой кобель есть, – негромко удивилась Татьяна Дмитриевна.

      Наталья Дмитриевна расхохоталась:

      – Масик? Что он мне, овца? Он мне как сын родной!

      Татьяна Дмитриевна пожала плечами. Ее так огорчал собственный сын, что она не возражала против кощунственных сравнений.

      – Подожди, – проговорила она, когда вошли в дом.

      Пока Наталья Дмитриевна располагалась на диване, сестра взяла бумагу, где в нескольких графах были записаны покупки и работы, и вычеркнула строчку «гайка для гладильной доски». Достала гайку, которую получила у слесаря Миши, и завернула в полиэтилен взамен утерянной. Наталья Дмитриевна наблюдала за сестрой насмешливо.

      – По бумажке живешь? – сказала она. – Говорила я сегодня твоей Сане…

      – Саша заходила? – встрепенулась Татьяна Дмитриевна. – Вот зараза! Я же ее прямо на станцию доставила…

      – Уехала, не волнуйся. Славик на автобус отвел. Ключ от дома спрашивала. Светилась прям от счастья. Любовь…

      – Полно, – возразила Татьяна Дмитриевна. – Добро бы по-человечески. Ведь Женя этот за человека ее не держит. Что за радость? Даже если бы влюблен – не разведется никогда в жизни. Мало, что жена и ребенок. Там ведь квартира московская.