Ренессанс. Иван Аршинин

шумы, но не более, как правило, эти люди сразу увольнялись.

      – Я бы тоже уволился. Ну его к черту.

      Мы стали бродить из комнаты в комнату, Ева делала снимки, я все озирался по сторонам. Прислушивался, не слышу ли я чего недоброго. Я старался держать себя под контролем, но чем глубже мы уходили, тем больше я ощущал панику внутри себя. Мне становилось тут совершенно неуютно. Что-то давило на меня внутри словно глыба льда, что пробирала меня до мозга костей. Мне хотелось как можно быстрее уйти отсюда, но я понимал, что нам предстоит путь назад, через все что мы прошли, нужно идти назад! Вашу мать, я никогда бы не подумал, что я настолько трус. Было конечно видно, что Еве тоже страшно, но ею двигало что-то непонятное. Я был готов пробить в стене дыру собственным телом, выбежать на улицу и скачками добежать до машины.

      В общем, мы решили зайти в последнюю комнату и уходить. Там мы нашли картонную коробку. В ней были какие-то письма, записки и прочее.

      – Давай возьмем ее с собой, – предложила Ева. – А то мне становится тут неуютно. Почитаем по дороге домой.

      "О святые угодники, до нее дошли мои мысли", – взревел я про себя. Я, конечно, согласился. Я, если нужно, целый шкаф бы утащил, только бы уже уйти отсюда. Мы вернулись к главному входу и уже направились к выходу, решили уйти тем же путем, каким сюда и зашли. Как вдруг, у Евы сработала сигнализация на автомобиле. Брелок истерично стал кричать в кармане, разнося этот звук по всему помещению. Также вдалеке было слышно сирену самой машины.

      Я, нужно признать, напугался так, как никогда в своей жизни. Сначала от того, что звук застал нас врасплох, а затем от осознания, – кто потревожил машину, что сработала сигнализация?

      Мы решили действовать стремительно. Бегом поднялись на этаж выше, затем быстро преодолели коридор, я тащил эту чертову коробку, а Ева несла мою бейсбольную биту. Когда мы оказались на земле, я готов был молиться. Но еще оставалось выяснить, отчего закричала машина. Мы быстро стали пересекать территорию клиники. Снег все валил и уже успел замести наши следы. Мне было совершенно неприятно поворачиваться спиной к этой клинике. Меня не покидало ощущение, что за нами смотрят. Когда добежали до главных ворот, мы быстро перелезли через них. Коробку пришлось перекинуть через забор. Я перелез ворота очень быстро, даже не смотря на боль в ребрах. Адреналин у меня в крови глушил любую боль. Мы осмотрели машину, все было нормально. Никаких посторонних следов.

      – Водить умеешь? – вдруг спросила Ева.

      Я кивнул.

      – Держи, – она кинула мне ключи, и я без лишних раздумий открыл машину и сел за руль.

      Ева закинула коробку на заднее сидение вместе с битой и быстро села вперед. Я включил зажигание, завел машину, поставил рычаг в положение драйв и тронулся, даже не убрав снег с лобового стекла.

      Включив уже на ходу дворники, они тут же сделали мой обзор лучше, я уже смелее нажал на педаль газа.

      Пока мы ехали среди деревьев, я был весь в напряжении. Груз спал с меня только тогда, когда я выехал на асфальт и дал машине больше оборотов. Куда угодно,