Ультрафен. Роман. Книга 1. Александр Миронов

с искривлённой переносицей, с узкими глазками, на вид добродушный, однако, капризный бурят. Старший лейтенант грузноват, налитой плотью и кровью, взгляд безразличный, пренебрежительный.

      Медбрат, Андрей Глотко, среднего возраста белёсый украинец, он в белом халате, с закатанными до локтей рукавами. Младший сержант Вася Мизинцев, молодой, улыбающийся всему и всегда, услужливый малый, в медвытрезвителе новый человек, поэтому больше на подхвате, на исполнительстве. Все трое к поступившему пациенту не проявили ни малейшего интереса. Продолжали игру в карты.

      – Куды его, Шалыч? – спросил Саша, подведя посетителя к стойке.

      – Ошманай, да в третью сунь. Пущай поохладица, – ответил старший лейтенант. – Храплю!

      – Я пас, – младший сержант сбросил карты.

      Старший сержант бесцеремонно вывернул карманы посетителя и обескуражено проговорил:

      – Каво они нам подсунули?.. Ну и клиент пошёл, – и прикрикнул: – А ну, скатина, раздевайся!

      Мужчина взмолился, на его вспотевшем рыхловатом лице, проступила бледность.

      – Товарищи! Сынки! Да не пьяный я! Ей-богу, не пьяный. Это недоразумение.

      – Все вы не пьяныя, – лениво проговорил Бахашкин. – Все трезвыя, как стеклышка…

      – Да нет же!.. Доктор, голубчик, дай трубку, дыхну. У меня сердце больное, мне вообще пить нельзя. Мне худо было, вот я и прилёг на скамеечке, соснул.

      Медбрат посмотрел оценивающе на одутловатое, отмеченное печатью недуга лицо пациента, в его глазах промелькнуло намерение проверить посетителя, он даже отложил карты, но начальник медвытрезвителя имел свой внутренний прибор, который ставил диагноз безошибочный, натренированный за долгие годы службы на вверенном ему объекте. Диагноз он ставил точный и окончательный.

      – Са вчерашнева ешо не одыбал. Не отвлекайса, Глот, ходи!

      И медбрат осел.

      – Да товарищ старший лейтенант! Да посмотрите вы! Да не пьян я! Не пьяный!..

      – Заткнись!

      Мизинцев услужливо спросил:

      – Может записать в журнал?

      – Потом запишу. У меня очко! У тя сколь?

      – Семнадцать, – ответил Глотко.

      Бахашкин, самодовольный, с ленивой ухмылкой стал собирать выигранные деньги.

      Саша заученными движениями рук ловко расстегнул и выдернул из брюк посетителя ремень и бросил его на стойку перегородки.

      – Скидай штаны! Рубаху! Ну!

      – Нет, да вы что здесь?.. Совсем оскотинились? Человеческого языка не понимаете? Да я…

      – Сашька, да успокой ты ево! – недовольно проговорил Шалыч.

      Посетитель ойкнул и задохнулся от сильного удара по боку. Согнулся и, чтобы не упасть, одной рукой ухватился за перегородку, другой за грудь, медленно переводя её на бок на ушибленное место. Он выдал стонущие звуки, которые Шалыч понял по-своему.

      – Он, однаха, нарыгат здеся. Давай, помоги Сашьке, – толкнул он Мизинцева.

      Младший сержант проворно выскочил из-за перегородки. Они вдвоём стащили с обмякшего