Русская национальная мысль. Том 3. Небольсин Евгений Анатольевич

не можем бороться с холодом зимой без огня в костре. Мы сильны только одним, подобно Богу – своей недосягаемостью для врага рода человеческого и всех опасностей на жизнь. Именно поэтому организм человека не нуждается в достоинствах, помогающих выживать – по доброте своей он не видим для злого.

      25. Человек, обретший Божественность, обретает непобедимость. Но как это вписывается в образ мышления древнего сообщества? Да просто. Только хороший воин мог сказать своё последнее решающее слово, выбирая себе веру. То есть он искал именно то, что более всего ему родное, в чём он мог по максимуму реализоваться бойцом, где более всего ясно он мог увидеть самого себя, как победителя. И он нашел. В процессе развития истории русское Православие наиболее сильно стимулировало именно эту составляющую у живого тела народной жизни на протяжении тысячи лет после Крещения Руси. Живой прекрасный национальный лик народа теперь уже выкристаллизовывается в данной реалии исповеди о Боге, то есть остается тем же, только жертва Богу стала иной. В то же время принципы общежития тоже дали свой характерный национальный отпечаток в православном мировосприятии – оное более строже, чем греческое. Вот, не вникая в технические стороны вопроса о язычестве, мы увидели общий критерий того, как могло все быть и того, как оно стало.

      По этой причине, приведённое ниже, может быть, не важно для тех, кто воин, ибо Православие для него и так понятно. Но важно для тех, кто хочет знать то, во что он хочет верить.

      Надо сказать ещё одно важное, что мы имеем дело с борьбой внутри каждого человека (два «я» один говорит надо, а другой – отдохни или отложи на потом – плыви по течению), обусловленной границей двух природ: постоянство берега и течение реки. Так как условия проживания людей были тяжёлыми, то это противостояние внутри каждого из них было сильно стимулировано. Отсюда следует, что всё в природе вещей, всякое даже малое действие человека было культовым, религиозно осмысленным, несущим цель – достичь только победы одного «я» над другим, то есть дойти до спасительного берега¹⁶¹. Тут нет смыла как-то выделять что-то особенно, что-то не очень, ибо всё подстраивалось под достижение этой священной Цели, поэтому государственный строй, и само государство, и всевозможные строительства, физиология и даже исполнение естественных надобностей – словом, все это было заточено под одно единственное достижение цели торжества над самим собой, было одним культовым действием, опосредовано которого люди стремились приобщиться Божественных Сущностей. Всё сослужит душе в её стремлении служить Богу. То есть мир служит человеку, когда он служит Богу. Женщина любит своего мужа за его любовь Богу и служит своему мужу за то, что он служит Богу. Таким образом, каждый вздох и взгляд неизбежно заточен, востребован и ориентирован на Божественное Царствие Небесное. Это самое священное и самое важное качество в жизни людей остаётся образцом, главным ориентиром, мерой всего. И так будет во все времена.