Вопреки всему. Альбина Викторовна Новохатько

присел рядом с сыном, закурив, закрыл глаза.

      – Ты мой сын, я принимаю все твои решения, приму и это, она достойная девушка.

      – Отец, она бродяжка, ты хоть представь, что станет с матерью!

      Посмотрев на отца, он расхохотался.

      – Твоя мать, заноза в заднице, и ее мнение мне абсолютно безразлично, пусть вспомнит у кого я ее забрал.

      – Это другое, она благородных кровей, не ее вина, что мой дед, пьяница, и кутила.

      – Да, это другое, но не забери я ее, где бы она оказалась? Мы же ни чего не знаем об этой девочке, возможно и она не так проста, у нее совсем вид не крепостной девки.

      – Почему, ты так добр?

      – А как иначе? Если я так и не смог, привить в тебе, сострадание, к людям что тебя окружают, значит, я прожил эту жизнь зря. Прими правильное решение, не беги от себя.

      – Так или иначе, она уехала к своему жениху, кто знает, что он за человек? Возможно, она уже в его постели.

      – Что он за человек, мы не знаем, но кто она ты прекрасно понимаешь, не оскорбляй ее.

      – Прости отец, я не стану препятствовать, у нас слишком разные жизни, так что пусть идет своей дорогой.

      – Как знаешь сын, поступай, как хочешь. – Павел посмотрел в сторону дома. – Кажется это она, смотри, и, похоже, что-то стряслось.

      – Плевать, если интересно иди и спроси.

      Давид вскочил, и пошел в дом, в его душе бурлил вулкан страстей, если он сейчас услышит, как она рыдает, то просто прибьет ее. Зайдя в кухню, он посмотрел на опечаленную Риму.

      – Ты что такая?

      – Полина уходит, собирает вещи, сказала что увольняется.

      – Что за истеричка! Черт ее подери!

      Вломившись в ее комнату, он свирепо выдернул сумку из ее рук.

      – Что все? Помолвка состоялась? – Он ехидно, сузил глаза.

      – Да! Состоялась, и я переезжаю к нему!

      – Ух ты! А он в курсе? Какие последствия тебя ждут?

      – Мне плевать! Мы поженимся, и скоро все забудут.

      – Ты дура? Твоя репутация, будет загублена! И уже от этого ты не отмоешься, так что разложи вещи, и будь благоразумной.

      – Вот, как? А когда ты лез в мою постель, думал о моей репутации?

      – Я не знал, что ты все еще, так что меня винить не в чем, я остановился.

      – Да, ты остановился, а теперь отдай мне сумку, я уйду.

      – Все! Ты меня достала!

      Давид схватил ее в охапку, впившись в ее губы страстным поцелуем, запустил руку в вырез ее платья, нащупав сосок, сжал его пальцами, услышав ее писк, оторвался от ее губ.

      – Что такое? Ты вся дрожишь, а что будет если я…

      Не договорив, он распахнул ее бедра, просунув руку в трусики, услышав ее судорожны вздох, он осторожно, прикоснулся к ее холмику, в этот момент она начала оседать, посмотрев ей в лицо, он заметил как она прикусила нижнюю губу, сдерживая крик, ее тело трепетало в его руках, в какой то момент она вздрогнула, и обмякнув в его руках, залилась краской. Давид поморщился, от боли в паху, его возбуждение достигло предела, если он сейчас не даст ему выплеснуться, то сойдет с ума, закрыв