Сыщики и экстрасенсы. Рассказы из сборника «Легенда сыска Терентий Русаков». Давид Павельев

и доктор посетовал на то, что в его состоянии наука может и подождать.

      – Поверьте, доктор, я почти в полном порядке, – ответил Вершинский с величавой аристократической вялостью, – и сгораю от нетерпения вернуться к исследованиям. Теперь я, к великой скорби, должен продолжать их один…

      Врач покачал головой и тяжело вздохнул.

      – К вам полковник Русаков. Он ведёт расследование этого случая в качестве приглашённого эксперта-криминалиста.

      Вершинский оживился, снял очки и указал гостю на стул.

      – Прошу, присаживайтесь, Терентий Гаврилович, – произнёс он с нотками сердечности. – Я наслышан о вас. Убеждён, что вы как раз тот человек, кто разыщет этого негодяя. Подумать только, его выходка свела в могилу такого милого человека!

      – Тогда у меня для вас хорошая новость. Он уже задержан. Это невменяемый человек с неустойчивой психикой. Но не исключено, что он действовал по чьему-то наущению. Нам пока не удалось прояснить некоторые вопросы. Потому мы очень на вас рассчитываем, Лев Анатольевич.

      – Постараюсь оправдать ваши надежды.

      – Прежде всего я хочу спросить вас о так называемой «мёртвой голове». У меня сложилось впечатление, что и вам, и Муравьёву было что-то известно об этом символе.

      – О, да… Это объясняет один нелепый случай. Однажды мы с Николаем Прокофьевичем возвращались из института и шли по улице, обсуждая наши исследования. Вдруг нас нагнал какой-то психопат. Жутко смеясь, гримасничая, как обезьяна, и скаля клыки, он прокричал: «Смерть вам от головы, жалкие снобы!» И убежал. Это повергло моего бедного коллегу в шоковое состояние. Он вообще был очень впечатлительным человеком, потому что у него было слабое здоровье. Мне тяжело сознавать, что я подвёл его. Я уверен, что приступ, произошедший со мной, никак не связан с этим письмом. Но Муравьёв, очевидно, связал это с тем случаем на улице и не пережил удара.

      – Он присутствовал на том злосчастном фуршете в вашей квартире?

      – Конечно. Как же без него? Он был моим ближайшим коллегой и другом.

      – Сколько вообще там было человек?

      – Около десяти, включая моего ассистента.

      – Вы не знаете, куда могло подеваться полученное вами письмо?

      – Я положил его на стол, а потом мне стало плохо. Я ничего не помню. Быть может, мой ассистент его взял. Но скорее всего кто-нибудь прихватил его в суматохе.

      – Муравьёв, к примеру?

      – Да вы что? Зачем?

      – Конверт же мог взять кто угодно.

      – Так то оно так, но это ни в какие ворота не лезет. Да и он же получил его по почте на следующий день.

      – Видите ли, тому нет никаких доказательств. Более того, я уверен как раз в обратном.

      – Но эта теория достаточно нелепа.

      – Ну, строить теории – моя работа, а строить нелепые теории – мой метод. Письма из вашего почтового ящика вынимает ваш ассистент. Он не глядя вынимает всю пачку и несёт их вам. Но ведь у вашего друга не было ассистента, и всю почту он вынимает самостоятельно.