Корона Всевластия. Татьяна Форш

где-то в горле сердце.

      Один из мерзких снов, время от времени напоминающих мне о том, что я все еще жив.

      Рядом сонно всхрапнули и заворочались. На грудь упала горячая рука и по-хозяйски приобняла.

      Хм, если вечером этот жест намекал на продолжение, то утром напоминал, что пора и честь знать.

      Я осторожно повернул голову и скосил глаза, пытаясь разглядеть в утренних сумерках обладательницу этой лапки.

      А ничего… Тоненькое личико с недовольно оттопыренной губкой, брюнетка. Если без косметики, то лет двадцати, не больше.

      Приподняв руку незнакомки, я осторожно перекатился, спасаясь из западни, и сел на тихо скрипнувшей кровати.

      Черт, где я, а главное – как меня сюда занесло?

      Вещи и кроссовки нашлись в углу под креслом. Торопливо одеваясь, я с все большим подозрением косился на облепленные яркими постерами стены крохотной квадратной комнаты. Давно не просыпался с незнакомкой в общаге, а в том, что это именно общага, сомнений не было.

      Застегнув ремень и натянув майку, я хлопнул по карманам, с облегчением выуживая на свет бумажник. Ого, даже с наличкой. Хотя после вчерашнего обмывания зарплаты от нее мало что осталось. Выудив пару купюр, я бросил их на подушку.

      За ночлег.

      Дверь выпустила меня в длинный коридор, выкрашенный синей, от времени облупившейся краской. Миновав его, я оказался на лестничной площадке и заторопился вниз, откуда раздавались дикие звуки. Я даже на мгновение замер, пытаясь понять их источник, но заработал лишь головную боль. Загадка оказалась проста. В фойе за стеклом, уютно вытянувшись на диване, спала вахтер этого милого заведения и храпела так, что звук, усиленный стеклянной коробкой, был похож на рык льва.

      У дверей я замешкался, снимая с ручек загнутый дугой железный прут, выполнявший функцию замка, и шагнул в прохладную свежесть утра. Свобода!

      Сбежав по ступенькам, я огляделся. Знать бы еще, где моя машина.

      Рука непроизвольно дернулась к брюкам. Брелока и ключей не было. Черт! Узнать бы хоть, где я нахожусь, и, как назло, ни души!

      Выйдя на пустынную дорогу, я огляделся и зашагал к манившему впереди скопищу многоэтажек.

      Неожиданно раздалось слишком громкое в этой утренней тишине пиликанье. Сотовый. Выудив трубку, я, хмурясь, полюбовался на пляшущие цифры и поднес телефон к уху.

      – Да? – Боже! Сказал и сам испугался. Этот хрип даже голосом-то назвать сложно, но меня поняли и, что больше всего радовало, узнали.

      – Тар, ты куда делся? – Голос Макса тоже не радовал изящными тонами. Усталый, злой.

      – Без понятия, – прохрипел я, постепенно узнавая свой голос.

      – Ты не дома?

      – Мне вначале вообще показалось, что я в другом городе. И машины нет.

      – Машину ты оставил у «Трех семерок». – Он помолчал. – Деньги есть?

      Я зачем-то кивнул:

      – Осталось немного.

      – Тогда лови такси и дуй к нам. – Его голос повеселел.

      – Куда к вам? – Я нахмурился, пытаясь уловить звуки, доносящиеся сквозь голос друга. Музыка, голоса…

      – В