Сказ про сестрицу Алёнку и братца Орея. Елена Александровна Асеева

далекие, во черных скалах прячущиеся, – вдругорядь проплыло толкование кругом и будто впорхнуло в ветви дерева, слегка приглушив сияние прикорнувшее на кончиках хвоинок. И внутри сени самую толику потускнело, точно в пасмурный осенний денечек, да стало еще слаще пахнуть земляничкой.

      А Алёнка с Ореем враз смолкли и даже рты ладошками прикрыли, освободив от них уши. Поелику поняли сестрица да братец, что их обороняет какое-то доброе создание, вызволяя от губительных подручных злобного чудища Скипер-зверя, каковой почасту терзает люд славянский.

      И послушно исполняли детки указания светлого духа, и с тем, единожды, неосознанно претворяли предначертанное им Макошью…

      Той самой, Великой Ткачихи, каковая нынче, высоко в далях небесных, охваченных голубой морокой, сидючи на лавочке возле прялки, рассматривала сотканное ею полотно Мира. На каковом в витиеватых узорах, посередь нитей-судеб самих богов трепетало, ярко переливаясь, волоконце-судьба двух простых ребятишек, сестрицы да братца, Алёнушки да Орюшки.

      Глава вторая. Земляничница

      А околот ели все поколь рокотало, хоть и приглушенно, но дюже устрашающе. И Алёнка с Ореем поглядывая друг на друга изредка вздрагивали, и тады еще ярче разгорались на ресничках обоих ребятушек синие капели слезинок таких точно, каковые поблескивали на хвоинках ветвей. Прошло достаточно времени, когда рокотание вроде как откатило от дерева, одначе продолжив чуть слышно посвистывать и шипеть где-то там вдали, все покамест перемешиваясь с отдельными окриками людей.

      А потом опять же сразу наступила тишина. Плотная такая, в коей не слышалось даже малого комариного писка, почасту витающего в лесной чаще нынче в начале липеня, месяца разграничивающего летнюю пору времени. Впрочем, безмолвие внутри ели длилось совсем чуть-чуть, ибо уже в следующий сиг Орей убрал от лица обе ладошки, высвободив рот, и качнув головой в сторону ветвей, шепотом вопросил:

      – Небось, энтов Скипер-зверь и егойные злыдарные приспешники убрались из гая.

      – Т-с… – беспокойно дыхнула Алёнка, так и не высвобождая рта, вспять того плотнее прижала к устам длани рук да живо замотала головой, призывая и братца к тишине.

      Орюшка резко вскинул вверх правую руку и обтер долгим рукавом рубахи свой нос, собирая на ее льняное белое полотно прозрачную слизь.

      – Прекрати нюни утирывать рубахой, – убирая руки от лица, торопливо молвила девчушечка и легошенько выпучила вперед красные губешки, тем самым выражая недовольство. – Тебе чё засегда баушка говаривала?

      – Ты, чай, не баушка, – с не меньшей сердитостью отозвался малец, однако послушав сестрицу опустил руку вниз, немедля коснувшись перстами нескольких бубенчиков подвешенных на узком плетеном пояске, каковые враз громко звякнули. И тотчас за ветвями ели раздалась однократная трель пичужки «тек-тек-тек» точно все еще выглядывающей опасность. Орей