Внук доктора Борменталя. Александр Житинский

он ткнул пальцем в клавишу. – Представь себе: были Борментали. Много Борменталей. Несколько веков! И вдруг одного изъяли. Будто его и не было. A?! Что это означает?

      Борменталь сыграл одним пальцем «чижика».

      – A… что это означает? – не поняла Марина.

      – A это означает, что я бездарь без роду и племени! Даже сыграть на этой штуке не могу! – внезапно огорчился он и в сердцах захлопнул крышку. – Все надо начинать сначалa. Накапливать это… самосознание.

      Раздался стук, в комнату просунулась голова Кати.

      – Дмитрий Генрихович! Пандурин пришел, палец сломал.

      – Об кого? – деловито спросил Борменталь.

      – Об Генку Ерофеева.

      – Сейчас приду. Обезболь пока.

      – Дa чего его обезболивать? Он уже с утра обезболенный, – Катя скрылась.

      Борменталь натянул халат, вдруг приостановился, мечтательно посмотрел в потолок.

      – Эх, показать бы им всем…

      – Кому? Алкашам? – не поняла Марина.

      – Мещерякову и всем этим… нейрохирургам. Они еще услышат о Борментале!

      И он молодцевато вышел из дома, хлопнув дверью.

      – Мам, зачем мы из Воронежа уехали? – уныло спросила появившаяся из своей комнаты Алена.

      Швондер сидел в пионерской комнате на фоне горнов, барабанов и знамен. Был он при орденах, гладко причесан и чисто выбрит. Перед ним сидели на стульях скучающие пионеры и бдительные учительницы.