Воспитанник Шао. Том 2. Книга судеб. Сергей Александрович Разбоев

      Глава одиннадцатая

      «Погиб и третий рейх, и третий Рим.

      Тиранам и вождям одна дорога-

      В учебники истории. Но ИМ…»

      Саша ПОЛЫНСКИЙ.

      – Хайль! Старый маразматик.

      Надменное припухшее лицо с маленькими поросячьими глазками не удосужилось повернуться в сторону чересчур веселого и нагловатого старика с такой же толстой и рыхлой рожей. Внимание сидящего было глубоко сосредоточено на камине, на ногах, которые ближе прижимались к огню, борясь со знобящим холодом во всем теле. Желтые костлявые пальцы старательно цеплялись за плед. И только светлая лысая макушка одиноко торчала крупной поганкой на фоне коричневого материала в клетку. Дряхлый шеф почти спал. Тишина и тепло разморили его. И он, не сопротивляясь естественной неге, похрапывал. Думал иногда о чем-то очень далеком, очень давнем, неприятном, что заставляло его вздрагивать, настороженно поворачивать голову в сторону темной дубовой двери.

      Так и сейчас: вздрогнув, ойкнув, повернул голову. Углядел ершистые редкие волосинки на седой голове Мюллера, снова отвернулся и выпукло уставился на камин.

      Старый ветеран национал-социалистской, хоть и с киечком, но довольно бодро прошагал к сидящему. Нагнулся, посмотрел в лицо. Выпрямился, постучал по висящему щиту ордена меченосцев.

      – Чего приуныл? Встрепенись. Какие наши годы.

      Швенд болезненно жался в кресло, слезливо глядел на живой огонек нескольких горящих головешек. Но отвечал еще достаточно громко, зло и с оттенком действующего повелителя.

      – Мои годы уходят под камин, – простужено хрипел он. – Душа моя, как эти тлеющие угли: горят, но тепла уже не дают. Короли низвержены: холопы на тронах.

      Настырный экс-гестаповец еще раз нагнулся к Швенду: – Ты заболел? У тебя горячка?

      Но, заметив в зрачках злой отблеск, успокоился. Шумно ввалился в рядом стоящее кресло. Поправил отвисший живот и удобней усевшись, ехидно загнусавил:

      – Это вы-то, короли? – противно захихикал, – вы реликтовые существа.

      – Заткнись. Сам ты ящер доисторический. Много ты знаешь. Кроме, как языки вырывать, ничему не на учился.

      Мюллер удовлетворенно посмотрел на шефа.

      – Швенд, вас давит старческая немощь. Пейте теплое молоко.

      – Ты что, старый висельник, лечить меня пришел? Наверное сдать решил, пока я еще не помер. – Старик как бы очнулся от летаргического сна и шалено уставился на дряблую рожу Мюллера, – что ты несешь, хрен собачий. Сам ты грыжа маразматическая.

      – Ну вот, уже и обиделся. Всегда так. – Редкий плешивый ежик экс-гестаповца на голове вызывающе топорщился, раздражал. – Я живу, как я хочу. Поэтому не унываю. Не забиваю свои мозги, как ты, несъедобной дрянью. Короли, холопы. – Мюллер желтым ногтем постучал по подлокотнику кресла. – Надо пить молоко. Тогда не так мрачна жизнь. Мао, вон, прекрасно удовлетворяет себя на меню мозгами молоденьких обезьянок. Чем не эликсир для здоровья.

      – Э-э. Чтоб ты сдох раньше меня. Трупы меньше вони испускают,