Странствия по поводу смерти (сборник). Людмила Петрушевская

пошевелила правой рукой. Кисть была свободна и запястье тоже.

      Дом этот по виду был какой-то офисной конторой, и непохоже, что он стоит в городе. Вокруг него было пусто. Не слышался гул машин. Деревья находились в отдалении.

      Небольшой перерыв в допросе.

      Голова кружится, все болит.

      Вера нащупала свободными пальцами карман джинсов сзади. Там ведь лежит футляр от губной помады, без крышечки, а в нем тот острый осколок от люстры! Если начать пилить, к вечеру веревки упадут. Правда, отсюда не выбраться….

      О. Опять загремели в замке ключи, открылась дальняя дверь.

      Загремели шаги.

      Кызел неподалеку, в коридоре, заканчивал говорить:

      – Да чо, проглотила она их.

      – Ты, это же сырье, с каменной крошкой.

      Вошли. Сели.

      Неандерталец возразил:

      – Они глотают еще и не то. С вазелином… Ее (он кивнул на Веру) спецово послали. Те, которые тоже нашу ту Ленку вели, но потеряли, потому что мы сменили самолет. Они ее ждали не тогда. А я к ней подошел в аэропорту и типа того, есть место в первом классе, хотите? И мы полетели позже, прилетели, с ней в ресторане погужевались… Клофелинщица эта (мат).

      – Заткнешься, ты! (Мат.)

      – Я говорю, те узнали, что эта моя выскочила быстро утром, там дежурные сказали, ей вызвали такси, и понятно было, что она поехала продавать камни, они следом поехали, вышли на того ювелира, который ей заплатил, взял у нее на пять каратов один и на семь другой. Мне он потом признался. Я его прижал. И за ней пошла их слежка. Вот эту послали. И Ленке ведь когда машину давали напрокат, в карбюратор засунули скрепку. Я же обслугу опрашивал. Так и так она бы остановилась. Ей те послали киллера на мотоцикле. Мы же узнавали. Те засунули скрепку. И следом отправили вот эту на такси. Купили ей билет в Питер тоже. Она взяла на шоссе ту с чемоданом, убила ее, убила водителя, взорвала такси. Те понаехали, она с чемоданом смылась, решила, что самой нужнее, проглотила все. И собралась с этим вылететь, а потом на пароме в Европу.

      – У нее паспорт гражданский. И потом, откуда эта рвань мокрая в чемодане?

      – Вопрос денег. Первый раз, что ли, такие дела делают. А рвань они подсунули, чтобы было это… а… амиби.

      – Алиби. Когда слова запоминать будешь? Да.

      – Работа по двадцать четыре часа в сутки! Куда мне запоминать.

      – Ты спал, Кызел, выспался хорошо.

      – На клофелине? Башка болит.

      – Она не могла проглотить. Там же почти двести грамм было, Кызел! Это тебе не кокаин в порошке в пакете. Как мы у той нашли почти что в матке, затолкала.

      – Надо было, проглотила. Вазелином все замазала, вазелином запила. Будем ее вскрывать, по-другому не выйдет.

      – Я ее резать не буду. Ты вскрывай.

      Сказал он с удовольствием, Вера все услышит и сделает выводы.

      – Нож из машины брать?

      А, полковник руководит. Провозгласил:

      – Неси. Вскрывать сам будешь, в желудке, в гавне копаться, в крови. Это ты мясник.

      – Перчатки есть?

      – У меня нет. Резиновых нет. Так обойдешься. Цена – миллионы баксов!

      – Мы