Розамунда, любовница короля. Бертрис Смолл

пробормотал Хью.

      – Надеюсь, ты не устроил очередного брака для меня? – нервно заметила Розамунда.

      – Я не имею на это никаких прав, – воскликнул Хью, – и никогда не пойду на такое! Ты сама должна выбрать себе жениха!

      – О, Хью, как мне тяжело расставаться с тобой. Знаешь, я вправду тебя полюбила. Не так, как женщина мужчину, я ничего не знаю о подобной любви, но все равно люблю тебя. С того времени как умерли мои родители, я еще никогда не была так счастлива, как с тобой! – призналась она.

      – И я люблю тебя, дорогая, – тихо вторил Хью. – Ты стала мне дочерью, ребенком, которого у меня никогда не было. Только благодаря тебе мои последние годы прошли в покое и радости. Я знаю, ты с честью похоронишь меня и поставишь камень на могиле. Это куда больше того, на что я мог надеяться, Розамунда.

      – О, это такая малость, – возразила она, – тем более что ты так много дал мне, мой милый муженек.

      Ее тонкие пальчики сомкнулись вокруг костлявого холодного запястья, словно даря юное тепло умирающему.

      Хью снова закрыл глаза, чуть улыбаясь.

      – Я увижусь с ним после ужина. Будем надеяться, что с полным животом Генри Болтон будет менее воинственным. Принеси мне немного бульона, дорогая. Это все, что я смогу проглотить. А теперь можно немного поспать.

      Девочка выпустила его руку, встала и, прикрыв его грудь одеялом, поцеловала в лоб.

      – Я сама принесу бульон и покормлю тебя, – пообещала она, покидая комнату.

      Ничего не поделаешь, он вправду умирает, впервые призналась она себе. Слезы обожгли ее глаза, и она яростно их сморгнула. Хью прав. Нельзя позволять эмоциям брать верх над здравым смыслом! Не сейчас! Сейчас самое важное – здравый рассудок, это необходимо и для нее, и для всего Фрайарсгейта.

      Вернувшись в зал, она сообщила дяде:

      – Мой муж примет тебя после ужина. Он очень слаб. Ты не должен утомлять его.

      – Почему не сейчас? – раздраженно буркнул Генри. – Возмутительно! Хью Кэбот ведет себя словно знатный лорд! Будто не я способствовал его высокому положению! Он обязан почитать и уважать меня, а на деле задирает нос!

      – Он умирает, дядя, и, по правде говоря, ты выдал меня за него, чтобы защитить свои интересы и приберечь для себя Фрайарсгейт. Но должна напомнить, что поместье принадлежит мне. Не тебе. Тебе всегда было все равно, что будет со мной, главное, чтобы Фрайарсгейт не уплыл из твоих рук! Но Господь недаром защищает беспомощных, сирых и невинных. Хью Кэбот – хороший человек, хотя для тебя это вряд ли имеет значение.

      – Ты считаешь его хорошим, потому что старый дурак позволял тебе своевольничать! Судя по дерзким выходкам и вольным словам, он мало тебя бил, если бил вообще! – рявкнул Болтон. – Видно, придется проучить тебя как следует, но когда я с тобой разделаюсь, мигом получу покорную и услужливую жену для своего сына.

      – Того наглого сопляка, которого родила тебе твоя корова-жена? Он никогда не будет моим мужем, дядюшка! Выброси это из головы! На этот раз я сама выберу себе супруга, но только после того, как проношу траур целый год в память о моем