Квартира, муж и амнезия. Наталья Баклина

а куда тётю отвезли? Ну, тело. Надо же похороны организовать, – спросила Рита Тамарочку, которая наблюдала за её манипуляциями со странным выражением лица. То ли с досадой, то ли с недоверием.

      – Сделано уже всё. Кремировали её. Вчера.

      – Как кремировали? А почему так быстро?

      – Потому что не знали, что у неё племянница есть. Никому почему-то твоя тётя Тая про тебя не сказала.

      – А… прах куда дели?

      – Не знаю куда. Иди в крематорий, спрашивай, родственница.

      Это «родственница» прозвучало так презрительно, что Ритка, наконец, вспылила:

      – Послушайте, как там вас! Тамара? Вы почему так со мной разговариваете, Тамара? У меня родная тётя умерла, а вы смотрите на меня, как на воровку! Говорю же вам: тётя Тая – моя тетка. Родная. Квартиру эту она мне подарила. И что бы вы там себе не придумали, теперь здесь живу я!

      «Потому что жить мне просто-напросто больше негде. И опять нужно самой решать, что мне теперь делать!» – мысленно добавила она, решительно хватая чемодан и перетаскивая его через порог. Потом, вспомнив, опять повернулась к Тамарочке, которая по-прежнему наблюдала за её передвижениями.

      – Скажите, сколько я должна вам за хлопоты с кремацией? И отдайте мне ключи от моей квартиры!

      – За хлопоты с тебя ничего не возьму, мы с Таисией Спиридоновной дружили, да и собес денег дал, – сдалась Тамарочка. – А ключи я сейчас принесу.

      Она скрылась за своей дверью, а через пару минут, когда Рита уже втащила в квартиру второй чемодан и сняла пуховик, позвонила и протянула через порог связку из двух ключей.

      – Вот, держи. Вторая связка у участкового. Я позвоню ему, скажу, что у Таисьи родственница объявилась. Пусть придёт, принесёт. Заодно познакомится и вообще… документы проверит.

      Рита устало кивнула, притворила дверь и прошла в квартиру как была, в обуви. Все равно полы мыть. Светлый паркет был испятнан чьими-то следами. Наверное, тех людей, кто без неё нашёл умершую тётю Таю. Всё, больше в её жизни умирать некому, разве что ей самой.

      **

      – Ритка, ты не представляешь, как я рада видеть тебя вживую, а не читать твои письма в этом дурацком «мыле»! Слушай, так быстро тебя нашла, сама не ожидала! Иду, а сама прямо изнываю от нетерпения: какая же теперь у Ритки квартира? Слушай, ну шикарно ты устроилась, шикарно! Совсем рядом с метро живёшь! И Кремль, можно сказать, из окна виден. Слышно, как куранты бьют?

      – Иногда слышно!

      Майка, давняя задушевная и, пожалуй, единственная её подруга, была прежней: шумной, яркой, весёлой. Позвонила два часа назад на мобильный – «Ритка, я в Москве, как тебя найти?» – и теперь носится по квартире живым смерчем. Прошло больше года с тех пор, как они виделись, хотя словно и не разлучались: общались через электронную почту и знали друг про друга всё-всё-всё.

      – Ну, Ритка, ну, молодец! Ну, ты устроилась! – резюмировала Майка, обегав все сто двадцать метров новой Риткиной жилплощади. Везде любопытный нос сунула – и в ванную с огромным окном, и в кладовку размером с приличную комнату, и на антресоли, где пылилось