Невеста без места. Наталья Сапункова

нынче ночью все возможно.

      – Ты не такая, как они, – сказал парень, показав кивком куда-то далеко. – Я имею в виду, не такая, как все девки в этом лесу.

      – На кикимору похожа? – уточнила Велька, наморщив нос. – Или на болотницу?

      Парень засмеялся весело, глаза блеснули.

      – На русалку! Но не она. Говорю же – не такая.

      Вообще-то, он был прав. Отвар не пила – не такая. Но как догадался? Не спросишь – не узнаешь.

      Она и спросила, лукаво взглянув исподлобья:

      – А как ты догадался?

      – Чую. Сейчас не могу точней сказать, а потом как-нибудь расскажу, – он легонько, почти не коснувшись, погладил ее по щеке. – Будет еще время, лиска.

      Ишь ты! Время у него будет! В этом Велька очень сильно сомневалась.

      – Человек ли ты? – спросила она требовательно, потихоньку сложив пальцы левой руки в знак, открывающий суть. – И имя свое назови!

      Если он из навий, надо сбегать, пока не поздно.

      Парень рассмеялся, ответил быстро, не запинаясь:

      – Человек я, человек, кто ж еще. Меня Венко зовут. Мы… люди торговые, товары возим. Меха, булат… да чего только не возим. Мы удачливые, серебро в кошеле есть всегда, и невест выбираем, каких захотим. Но я свою вот только нашел, а как зовут ее – на знаю. Имя-то свое назови мне, а, лиска?

      Да, он, и верно, человек. У Вельки отлегло от сердца.

      – Зовут меня Велей, – не стала она отпираться, – только вряд ли я тебе невестой стану, купец, хоть всем ты хорош. Я тебе не подхожу.

      – Подходишь-подходишь… – он придвинулся ближе, – даже не сомневайся. Веля, значит… мне нравится, как тебя зовут.

      – Ну, как Светлые Боги рассудят, – вздохнула она, – а только пусти меня сейчас.

      – Я русалку поймал и без поцелуя ее никуда не пущу, – он снова улыбался, глядя ей в глаза. – А потом и до рассвета не пущу. И пусть Светлые Боги судят!

      Ну да, раз уж поймал…

      Можно и не только целоваться. А на беду или на счастье, тут не угадаешь.

      А ей от его взгляда хорошо было, тепло и радостно. Целовать ее сейчас его полное право. А вот что касается «до рассвета» – ой, вряд ли!

      Но об этом она больше говорить не станет, пусть думает, что хочет.

      – Так целуй, что же ты медлишь, – разрешила она.

      Он другого приглашения ждать не стал, придвинулся, крепко обнял и нагнулся к ней, чуть приподнимая…

      Губы его были такие же горячие, а поцелуй вышел долгий. Сладкий. Даже дышать стало невмочь, и то ли плакать захотелось, то ли смеяться, а по телу словно волны катались жаркие! И как чужое оно стало, тело, и легкое прямо до невозможности…

      А парень, прервав поцелуй, стиснул ее так, что и дышать стало почти нельзя. И возражать не хотелось, убегать, прятаться – не хотелось…

      Венко…

      Имя у него такое, так и катается по языку, так и звенит. Венко, Венко…

      Так и звала бы его, кричала бы: Венко!

      А у нее дела, между прочим, обещание, сестре данное и не выполненное.

      И вообще, княженка она! Княжеская дочь! Можно разве ей с купцом ночью по лесу гулять, даже если это не просто ночь, а Купала!