Родная кровь. Сергей Майдуков

своего ни черта не видишь и видеть не желаешь».

      – Тогда смирись и не жалуйся, – наставительно произнес он. – Как говорится, расслабься и получай удовольствие.

      – Удовольствие? – переспросил Розанов с таким видом, будто хотел получше запомнить услышанное.

      Антону стало приятно, что его слушают с таким вниманием. Он почувствовал себя старшим наставником, с мнением которого считаются. Главное, не сбиться на чересчур серьезный тон. Еще Мюнхгаузен говорил, что все глупости на свете совершаются с умным выражением лица.

      – Ну да, – кивнул Антон, усмехаясь. – На эту тему анекдот есть.

      – Анекдот… – повторил Розанов.

      Все-таки туповатым он был. Недалеким.

      – Да, – подтвердил Антон. – Анекдот. Сам его не помню, а заканчивается так: «Лучше есть торт в компании, чем дерьмо – в одиночку».

      – Какой еще торт?

      – Это аллегория такая, Вася. Речь о красивой женщине идет. Мол, на нее все зарятся, но такова природа. Не хочешь, чтобы тебе изменяли, женись на толстухе или уродке. И спи себе спокойно.

      Розанов, давно уже повернувший голову к Антону, смотрел на него не отрываясь.

      – А ты? – спросил он.

      Неделину это не понравилось.

      – Что я? – спросил он в свою очередь.

      – У тебя жена толстая? – принялся уточнять Розанов. – Или страхолюдина? Или ты торты в компании кушать предпочитаешь?

      Для Антона было оскорбительно само предположение, что жена ему может изменять, а он – терпеть подобную наглость. На мгновение потеряв над собой контроль, он двинул локтем в сторону обращенного к нему лица. Это был чисто рефлекторный, импульсивный жест. Мышцы сократились, действие было выполнено. Четко и быстро.

      – А-а! – вскрикнул Розанов мгновение спустя после того, как его нос издал звук, напоминающий шлепок сочного помидора, брошенного в стену.

      – Извини, – спохватился Антон. – Я не хотел.

      – Убью тебя. Вот прямо сейчас и убью.

      Тон Розанова был ровен и спокоен, будто речь шла о чем-то обыденном. Шумно втягивая кровь, он запустил руку между сиденьями.

      Антон, продолжавший сжимать руль, похолодел.

      Грузовик шел с приличной скоростью, а дорога здесь была узкая, двухполосная. Если Розанов пустит в ход монтировку, припасенную на случай дорожных разборок, дело плохо. Резко тормозить на мокрой дороге нельзя, свернуть некуда.

      Все эти мысли пронеслись в мозгу Неделина так стремительно, что не успели даже сложиться в слова. Он снова отнял правую руку от руля и попытался схватить напарника за запястье. Но было поздно. Розанов успел вытащить монтировку и, резко крутнув рукой, сумел избежать захвата. Тяжелая стальная штуковина взметнулась вверх.

      Антона спасло то, что монтировка зацепилась за потолок, поэтому удар получился смазанным и пришелся не на макушку, а по плечу. Розанов выругался и замахнулся опять. Удерживая баранку и прижимая ногой тормозную педаль, Антон боднул его в лицо. Это был не слишком сильный удар, но попал он прямо в разбитый нос, поэтому ошеломил