Еврейское счастье Арона-сапожника. Сапоги для Парада Победы. Марк Казарновский

и до революции паленая продукция имела спрос.

      «Придворные ювелиры Эдуард и Густав Болин, ул. Морская, 10. Торговый Дом существует с 1796 года». Эй, где вы, Эдуард и Густав? И где ваш торговый дом?

      Но главное – впереди. Я иду на станцию, например, Колюшки и еду до станции Лодзь. Поезд уходит в 7.00, а в Лодзь приезжает в 8.32 минуты утра же.

      Бог мой, какая свобода. Куда хочу – туда и еду. Хоть из Варшавы в Брест. Или из Луков в Люблин и обратно. И все написано, и время, и цена, и I, II, III классы.

      Мне всегда хотелось ехать. Хоть до Варшавы. Но с утра я шел в мастерскую, а вечером брел домой. Уставал. А еще нужно было ходить в хедер[8]. Изучать Талмуд. Мне было интересно, что с женами Соломона произошло, пока ребе не шлепал линейкой по пальцам. И я просыпался.

      Вначале, любознательный читатель, немного о местах, где жили мои предки. И я, мои родные, жена.

      Глава II. Местечко или Штеттл

      Я покажу вам наш дом. Самый средний еврейский дом на окраине штеттла[9]. А называть поселок не буду. Они похожи друг на друга: бедные и не очень еврейские местечки Восточной Польши. Рядом с домом – небольшой огород. Бабушка и мама вели «битву за урожай». То есть, позднее я узнал, что весь СССР, к которому еще мы не принадлежали, битву за урожай осуществлял постоянно. И зимой, и летом. Но – битва была постоянной, а урожай сопротивлялся. И зачастую даже побеждал. То есть, урожая не было. Но на мамином огороде всегда побеждали бабушка и мама. Поэтому свекла, морковь, картошка и зелень были без перебоя.

      Вообще, на нашем огороде росло все. Особенно бурно все стало произрастать, когда в 1939 году мы вдруг стали советскими гражданами, то есть гражданами советской Белорусской республики.

      Бурно же стало расти потому, что из лавочек наших одномоментно исчезло все: сахар, мука, крупы, консервы, что из Лодзи, а также керосин и свечи.

      Слава Богу, у бабушки все это было в ее волшебной кладовой. Вот, например, о сахаре.

      Неожиданно бабушка потребовала высадить большое количество свеклы и моркови. И угрожающе на мои жалобы заявила: «Еще спасибо мне скажете». Так и получилось.

      Так получилось, потому что исчезли и печеньки, и хлеб (благо все пекли дома), и сахар. Мы все тут же научились – от бабушки – делать сладкую патоку. Конечно, из свеклы. Не так-то все было просто и быстро. А быстро очень хотелось. В общем, в начале свеклу томили. Да, правильно, в русской печке. Потом сок выцеживали – это бабушка и мама, а затем – снова в печь. И вот получаем готовый, сладкий кисель. Это и есть патока.

      А кроме свеклы и моркови, которую сушили и она тоже прекрасно шла в чай, весь наш, да и не только наш, огород являл «наглядное пособие» по приусадебному участку. Или – как не пропасть с голода в период революционных катаклизмов.

      Вот и пестрели у нас и у соседей саженцами чесночные, луковые, морковные грядки, готовились к высадке картофель, капуста, тыквы, редька различных сортов.

      Всю эту сельскохозяйственную канитель я не любил. Еще бы! Мало того, что куриный помет я должен смешать с золой и этой

8

Хедер – школа, где дети изучают Талмуд (идиш).

9

Штеттл – местечко или район, где компактно проживали евреи, в основном – в Польше, (идиш).