Адвокат инкогнито. Наталья Борохова

следователь. – Вы сами увидите, что из этого выйдет…

      Время тянулось невыносимо долго. Стрелки на часах в кабинете отсчитывали круг и, вздрагивая на числе «двенадцать», продолжали свой нескончаемый путь. Виктория сидела перед компьютером, тщетно пытаясь набрать текст статьи, материал для которой был найден уже давно. Работа, которая обычно захватывала ее с головой, теперь никак не клеилась. Фразы казались неуклюжими, словно высеченными топором, а тема надуманной и совсем неинтересной. Наконец Соболева поймала себя на мысли о том, что думает совсем не о работе, и ей, по большому счету, наплевать, интегрируются ли Россия и Белоруссия в международные экономические отношения. Ее взгляд безнадежно застревал на часах, которые показывали уже шесть. Конец рабочего дня. Интересно, означает ли это, что рабочий день следователя и адвоката тоже закончен? Закрыт ли теперь изолятор, в котором, как ей говорила Дубровская, содержат ее мужа?

      Она соскочила с места. Ну конечно! С минуты на минуту должен появиться Аркадий. Как она встретит его? Разумеется, никаких упреков, резких слов. Это не ее стиль. Муж попал в переплет, и, естественно, понадобится время для того, чтобы разрешить недоразумение. В том, что супруг невиновен, Виктория не сомневалась. Главное, чтобы дурные вести не проникли в прессу. Запятнать репутацию легко, вот только отмываться потом придется всю жизнь. «Дыма без огня не бывает, – говорят обыватели и качают головой. – Разве так бывает, чтобы невиновного человека обвинили в преступлении?» Судя по истории, подобное случалось. Вспомнить хотя бы репрессии прошлых лет, о которых вели речь студенты на последнем заседании научного кружка.

      Но то были дела «врагов народа», которых обвиняли в чем угодно, но не в изнасиловании женщин. А тут… Срам-то какой! Грешно сказать, но Виктория предпочла бы, чтобы ошибка следствия была не такой… обидной. Ну, есть же в Уголовном кодексе приличные статьи! Откровенно говоря, по сравнению с изнасилованием ей все статьи казались теперь приличными.

      Был у них в университете случай, когда преподавателя обвинили во взятке – тот принял от студента небольшую сумму за сданный экзамен при полном отсутствии знания предмета. Тогда происшествие казалось ей концом света и позором несмываемым. А теперь? Почти что ерунда! Во всяком случае, там можно активно защищаться, требовать реабилитации в прессе. О таком же паскудстве, как изнасилование, лучше говорить шепотом, на кухне…

      Виктория подошла к большому зеркалу в золоченой раме и внимательно оглядела себя. Смотрится неплохо. Вот только глаза горят лихорадочным огнем, но это можно объяснить радостным возбуждением от возвращения супруга домой. Ей не хотелось, чтобы Аркадий увидел ее нервной, встревоженной. Еще решит, что она поверила во всю ту чепуху, в которой его обвиняют. Итак, спокойствие, только спокойствие…

      Телефон взорвался трелью, и Виктория подбежала к нему, чувствуя, что дрожь помимо воли все-таки охватывает ее. Наверняка это Аркадий. Вот только почему он звонит, когда его так ждут дома? Быть может,