Бесконечность в нас. Стихия воды. Анна Дмитриева

согласилась Лаура и усмехнулась.

      – Чему ты улыбаешься? – спросила Бэт, войдя в комнату с чашками.

      – Просто вспомнила, как ты любила говорить, что решение любой сложной проблемы нужно начинать с чашечки крепкого чая. Может быть, пока пьешь, она разрешится.

      – Хм… помню, – усмехнулась в ответ Бэт, а затем задумчиво добавила: – В моем случае, пожалуй, одной чашкой не обойдешься.

      Лаура бросила на Бэт настороженный взгляд, но та уже скинула с лица задумчивость и принялась хлопотать за столом, нарезая купленный по дороге домой вишневый пирог – свое любимое лакомство.

      Когда с угощениями было покончено, мать и дочь довольно откинулись на диване, первой прервала молчание Лаура.

      – Почему ты не согласилась остаться у меня еще ненадолго? Тебе было бы проще добираться до работы.

      – Хорошего понемногу, – вежливо улыбнулась Бэт, – я соскучилась по дому, да и если честно, я устала от ваших с бабушкой постоянных ссор. Только не обижайся.

      Лаура беспомощно развела руками. Она и сама знала, что их отношения с матерью опять накалились до предела, после того как с Элизабет произошел нервный срыв. Радовало хотя бы то, что опасения доктора Балока не подтвердились. У Элизабет не нашли никаких признаков расстройства личности, и ее странное поведение в тот злополучный день списали на пресловутый нервный срыв в результате эмоциональных перегрузок. Мистер Трэвор любезно предоставил Элизабет отпуск на месяц, в течение которого она должна была пожить у матери под периодическим присмотром мистера Балока, который, тем не менее, проявлял больший интерес к ее матери, а не к ней.

      – Мам, а где мой компьютер? – удивилась Бэт, не заметив его на привычном месте.

      – Ах да! – всполошилась Лаура. – Николь просила твой компьютер на время, она сказала, что ее сломался, я дала… ты не против?

      – Нет, – равнодушно ответила Бэт.

      Она не хотела ничего слышать о Николь, которая так вероломно предала ее. Стоило больших усилий остаться хладнокровной при упоминании о бывшей подруге. Но и сам факт, что Николь взяла компьютер Элизабет во время ее отсутствия, удивлял, если не настораживал. Николь была не из тех девушек, которые возьмут работу на дом или будут что-то делать вне рабочего времени. Ей компьютер-то нужен был просто как обязательный атрибут свидетельства о благополучном материальном положении. И вот теперь придется разговаривать с ней, хотя бы для того, чтобы вернуть принадлежавшую ей вещь.