Неумелый приворот. Где нет любви, там магия бессильна…. Эвелина Андерсон

ой системе Ridero

      I

      А если ты приходишь всякий раз в другое время, я не знаю, к какому часу готовить свое сердце…

Антуан де Сент-Экзюпери

      На дворе стояла обычная декабрьская суббота. Зимнее солнце весело светило в окно, играя морозными узорами на стекле и так переливаясь всеми красками, что от этого блеска слепило глаза. Мы с младшей сестрой уютно прижимались к маме на большой кровати и весело щебетали.

      – Мам, а какие у вас мальчики? – я проявляла любопытство, свойственное большинству четырнадцатилетних девчонок.

      – Мальчики? Да обычные, как везде.

      – А есть симпатичные? – я не отставала.

      – На вкус и цвет фломастеры разные, знаешь такую шутку?

      – Да я понимаю, но, вот, есть такие, чтоб прям всем нравились?

      – Чтобы всем без исключения – таких нет. Есть, правда, один мальчик, чья популярность довольно высока.

      Моя мама работает воспитателем старших отрядов в детском лагере. Ее обожают все ребята, потому что она самая замечательная, справедливая, добрая и позволяет иногда чаевничать в святая святых – комнате отдыха персонала, конечно, в ее присутствии.

      – А он красивый? А как его зовут? – Лизе тоже стало интересно.

      – Зовут Егором, а понятия о красоте у каждого свои. Темные волосы, карие глаза, курносый нос – девочкам нравится. Не исключено, что его обаяние заключается в умении играть на гитаре и петь. Кстати, у Егора довольно интересный голос, я такой еще не встречала у мальчишек его возраста.

      – Интересный – это какой? – сестра продолжала пытать маму.

      – Не знаю даже, как вам объяснить… Такой бархатистый баритон.

      Лиза закивала головой, как будто что-то в этом понимала. Мне даже стало смешно, потому что сама я понятия не имела, как должен звучать «бархатистый баритон». Но взглянуть на этого супер-популярного парня не отказалась бы, поэтому на всякий случай поинтересовалась:

      – А фото у тебя нет?

      Мама задумалась на мгновение, потом встала и вынула из шкафа небольшой фотоальбом.

      – Та-а-ак… где-то мы тут делали групповые снимки осенью, он должен на них быть. А, вот, нашла! – с этими словами она вернулась и положила перед нами фотографию с изображением шести мальчиков во главе с ней самой, ткнув указательным пальцем в одного из ребят:

      – Это Егор.

      Мы с Лизой подскочили и склонились над снимком.

      – Ой, правда, красавчик! – взвизгнула сестра и даже хлопнула в ладошки.

      Я разглядывала парня и не понимала, чего же в нем такого особенного, может, и правда дело в его волшебном голосе? На меня лично никакого впечатления этот Егор не произвел: огромная, черная как смоль, челка закрывала половину лица; хитро смотрел сощуренный на солнце глаз; рот растянулся не то в улыбке, не то в усмешке. Мы, как говорится, красивее видали!

      Так уж получилось, что мой круг общения состоял преимущественно из парней, и в нашей компании имелись ребята на любой вкус. А я была «неправильная девочка» – платья не носила, плакатами любимых кумиров стены комнаты не обклеивала, любовью, и тем более какими-то там отношениями, не интересовалась. Так, встречалась пару раз с кем-то, принимая ухаживания, сдобренные шоколадками и разбавленные поцелуями. Но о каком-то большом и светлом чувстве речи не шло – рядовое любопытство и ничего более.

      Вообще, если задуматься, иногда создавалось впечатление, что меня попросту подбросили в эту интеллигентную семью, где мама – педагог, папа – стоматолог, сестра – ученица младших классов международного лицея. И только Ксюша учится в обычной школе. А почему? А все потому, что когда я пошла в первый класс, в радиусе нескольких десятков километров не было ни одного навороченного учебного заведения. При появившейся возможности перевестись в лицей к младшей сестре, я вдруг взбунтовалась и уперлась «рогом в стену», наотрез отказавшись покидать привычную обстановку и свою чокнутую одноклассницу Софию, с которой мы, образно выражаясь, «срослись душами».

      К восьмому классу меня и вовсе настиг кризис переходного возраста, и я завела дружбу с целой компанией старших парней, втянув туда же свою Софу. С тех самых пор девочка Ксюша из приличной семьи начала бегать по крышам высоток, исследовать подвалы и знакомиться с алкоголем. В общем, в семье не без «такого родственника».

      – А я могу с ним подружиться? – прервал мои размышления тоненький голосок сестры.

      – Лизка, дурёха! – я дернула ее за косичку. – Тебе всего одиннадцать, куда лезешь?!

      Сестра обиженно надула щеки, но уже через мгновение мы помирились, и отправились на кухню пить чай.

      Прошла неделя, приближались выходные, в которые у папы в больнице намечалась ночная смена. В эти же дни маме выпадало дежурство в лагере, поэтому она приняла решение взять меня и Лизу с собой.

      Ранним морозным утром мы втроем ехали в электричке, стуча от холода зубами. Поездка