Хрустальная роза дождя. Психологический триллер, или Офисная зарисовка. Ксения Владимировна Ефремкина

когда над его ухом с шелестом пронеслась летучая мышь.

      – Прощайте… Вы обворожительны, – сказал он Виоле.

      Она польщенно просияла. Так улыбаются только очень счастливые и избалованные дети.

      – Пока. Заглядывай к нам еще!

      Она рассмеялась, и он вспомнил, что уже слышал этот смех сегодня. Но ему было не до этого.

      И Валентин вышел под проливной дождь. Впрочем, все уже было неважно, ему даже хотелось бы смертельно простудиться. Он заслужил это, ни на что не годный писака, маратель бумаги. Он прошел несколько шагов по чужому английскому саду (на кустах все еще сверкали, подмигивая, разноцветные новогодние фонарики), под ледяными каскадами ливня, даже не пытаясь раскрыть зонт.

      – Подождите! – раздался вдруг сзади окрик, и его догнала Полина Конкина. – Я отвезу Вас. Яков Иосифович попросил.

      Валентин безропотно сел с Полей в хозяйский серебристый «Ауди», и они помчались по темным улицам. Валентин всегда скептически относился к девушкам за рулем, но Полина вела автомобиль совершенно уверенно. Нужно и мне поскорее отучиться на водительские права, подумал поэт.

      – Отвратная погода, – проговорила Полина, поеживаясь.

      Валентин безучастно смотрел в окно на блеклые нимбы фонарей, размытое марево незнакомых, казалось, улиц.

      – Нет, почему же, – ответил он из вежливости, считая, что промолчать будет неделикатно. – Когда у нас в городке такая погода, мне кажется, что я где-нибудь в туманном Лондоне… А когда сияет солнце, мне представляется, что я в лучезарном Берлине.

      – А Вы романтик! – отозвалась тут же Полина. – А имя у Вас какое поэтичное – Валентин.

      – Меня угораздило родиться 14 февраля, в День всех Влюбленных, – пояснил парень.

      «Да… Вы и вправду будто дитя вьюги, стужи и солнечного сияния», – хотелось сказать девушке, которая давно заприметила Валентина и положила на него глаз.

      – Вы похожи на американского актера Эдриана Броуди, – заметила Полина вместо этого. – Видели фильм «Пианист»?

      Валентин стеснялся своей внешности – узкое лицо, длинный нос, что хорошего? Пряди длинных волнистых волос, уныло свисающие вдоль лица, придавали ему сходство с печальным спаниелем. А когда он глумливо усмехался, в его лице появлялось что-то дурашливо-козлиное. Надо было бы, конечно, поработать над своим имиджем, но Валентин считал, что не мужское это дело. Или ему попросту не для кого было стараться?

      – Я не имею возможности смотреть всякие фильмы, – сухо ответил он, отвернувшись к окну. – Знаете ли, пока еще не купил себе DVD, да и вообще – считаю, это суета сует. Хватает других проблем.

      Тут только он сообразил, что некрасиво жаловаться девушке на свои материальные трудности, и сконфуженно замолчал.

      – Вообще люблю смотреть старые советские фильмы, например, «Весна на Заречной улице»… – решил он добавить. – Какая советская романтика! Так сказать, любовь без отрыва от производства… Все работали только на государство, восстанавливали народное хозяйство после войны,