Penitus-2. Новое путешествие в Плутонию. Александр Барышников

будете?

      Я вежливо отказался. Есть не хотелось, впрочем, даже при сильном голоде вряд ли стоило загружать убитую горем женщину. И ещё стало немного завидно: случись со мной нечто подобное, убиваться из-за меня будет некому…

      – Может, сослуживцы что-то знают?

      Она покачала головой.

      – Разговаривала с Вениамином, он в полном неведении. А других вообще не знаю…

      – Виктория Викентьевна! – сказал я громко и решительно. – Прежде всего, успокойтесь. Всё уладится, в этом нет никакого сомнения. Я знаю Петра Ивановича с детства, он не из тех, кто даст себя в обиду. Да и кому придёт в голову обижать человека, который не творил зла, не жульничал, не хапал, не шагал через людей?

      Она кивнула, соглашаясь.

      – Кстати, где ваши дети?

      – Ещё в начале каникул Пётр Иванович увёз их в станицу, к моей матери. Он и мне предлагал…

      – Так вы в отпуске?

      Она снова кивнула.

      – Вот и замечательно! Поезжайте к детям, отдыхайте, о плохом не думайте, и всё уладится.

      – Вы уверены? – с надеждой спросила женщина.

      – Конечно! Продиктуйте мне номер вашего телефона, как только Пётр Иванович найдётся, я сразу же позвоню. Главное – не думайте о плохом. Мысль материальна, поэтому лучше думать о хорошем.

      Какое-то время мы молча смотрели друг на друга.

      – Пётр Иванович характеризовал вас, как человека решительного и основательного. Чувствую, что это близко к истине.

      – Тем более! – обрадовался я. – Значит, вам не о чём беспокоиться. Только подскажите, пожалуйста, как мне найти Вениамина.

      Примерно через полчаса я добрался до нужных ворот, рядом с которыми в заборе имелась глухая калитка с надписью «Лаборатория». Ниже, на той же запылённой табличке, буквами помельче было выведено слово «Филиал». Где-то поблизости размеренно вздыхало море, но густая зелень, высокие строения и глухие ограды скрывали от глаз морской простор. На мой стук долго никто не отзывался, потом послышались шаги, калитка дрогнула, скрипнула, в образовавшуюся щель просунулась хронически бритая голова. Это был Веня.

      – Привет! – сказал я.

      – Ты уже приехал? – спросил он низким густым голосом, после чего спокойно оглядел меня с головы до ног и призывно кивнул. Простой вопрос немало меня озадачил: разве я должен был приехать? Но Веня уже шагал по бетонному тротуарчику, и я поспешил за ним. Миновав маленький дворик, мы оказались в задрипанной каптёрке, заваленной чертежами, железками, листами пластика, резиновыми шлангами и прочей дребеденью.

      – Как ты узнал? – спросил Веня, усаживаясь за стол.

      – Виктория Викентьевна позвонила, – ответил я и сел на продавленный диван. Веня согласно кивнул, молча порылся на столе, так же молча передал мне мятый листок, частично покрытый торопливыми каракулями.

      – Что это?

      Он, конечно, не ответил. Действительно, зачем