.

Медсестра отчего-то грустно кивнула и ушла. – А кем вы работаете, если не секрет?

      – Не секрет, я рекламный агент.

      – Да?

      – Да.

      – Я просто подумал, может какое-то химическое предприятие…, авария…

      – Не выдумывайте Павел Сергеевич, случись у нас авария на каком-нибудь предприятии, тем более химическом, мены бы сюда не одного привезли, да и не сюда вовсе.

      – Это конечно верно. Но ежели найдётся ещё один человек с подобным отравлением, то добро пожаловать к нам, уж больно необычные симптомы проявляются. Ладно, – он вздохнул – всего хорошего, желаю вам больше сюда не попадать.

      – Ни чего не имею против. – Доктор весело прокрутил папку в руках, ловко её перехватил и пошёл по своим делам. Я снова отвернулся к окну, но Лида не дала мне полюбоваться так понравившимся мне пейзажем увядания природы. Она, молча, всучила мне пакет с моей одеждой, и уже было собралась уйти, когда я спросил. – А телефон? Документы?

      – Всё там. – Бросила она, даже не обернувшись, я покачал головой. Её-то я чем обидел?

      Порывшись в целлофановом содержимом, я откопал свой сотовый и разочаровано плюнул, у этой смартфоновой хрени конечно разрядилась батарея. Надо Мишку на звонок раскрутить, а он с детства жмотом был, никогда не давал попиликать на своей скрипке, типа «его мама заругает». Пошутил про себя я и, развернувшись на пятках, нос к носу столкнулся с Давидом Хананьявичем Парасолем, внештатным юристом агентства «Эдельвейс». Почему, внештатный спросите вы, для штатных случаев у нас есть штатный юрист, для нештатных и неординарных ситуаций существовал Давид Парасоль, но хочу сразу оговориться, шеф ему не платил, и не потому, что денег жалко было (попробовали бы вы ему не заплатить), просто Парасоль, как это ни странно, их не брал. Оставалось только гадать, чем таким обязан был этот гигант от юриспруденции, владелец одной из ведущих юридических контор страны, Геннадию Петровичу, и что вообще могло связывать этих, по сути, абсолютно разных, как по социальной планке, таки по характеру, людей.

      Если воспользоваться военной терминологией моего шефа то Давида Хананьявича можно сравнить с тяжёлой юридической артиллерией массового поражения и, вместе с этим как это ни странно звучит, специалист по узкоспециализированным вопросам, в одном лице. А если высказаться в двух словах, то Парасоль юрист международного масштаба.

      Выглядел он как состоятельный пожилой человек в костюме от Бриони с золотой цепочкой на животе, на конце которой, в карманчике жилета прятался золотой брегет работы, само собой, самого Авраама Бреге. Разъезжал сей видный юридический деятель на бентли континенталь с личным водителем и подозреваю, что стоили его услуги исключительно дорого, примерно столько, сколько наше агентство зарабатывает за полгода непосильного труда.

      Боюсь, вам трудно будет представить моё изумление, когда я понял, что человек такого статуса приехал в больницу только ради меня, а увидев Парасоля в возбужденном,