Хочу быть содержанкой. Ирина Островецкая

вроде, по-дружески, сказала:

      – После неё я зайду к вам, и мы договоримся, когда можно будет Володе прийти к вам полечиться.

      Вот тебе и раз!.. Кричала, кричала, вроде, справедливо возмущалась, и договорилась. Так, значит, это всё – театр?! Зачем она это делала? На что она рассчитывала, и чего добивалась? Возмущение её справедливо, но какая цель такого всплеска?! Каждый бы возмущался на её месте. Но зачем этот спектакль мне и для меня?

      Женщина вышла из моего кабинета, и через минуту я услышала её возмущённый голос за стеной слева.

      «Есть контакт! Добралась таки! – подумала я. На душе было гадко. – Жаль, не удалось уговорить эту бешеную тётку. Теперь неприятностей не избежать…».

      Я не стала вслушиваться в спор за стеной. У меня была работа. Я увлеклась и не заметила, как у соседки в кабинете буря стихла. Через некоторое время шум повторился снова. Послышались несдержанные крики с обеих сторон. Скандалили они обе довольно долго. Слов разобрать я не могла, но накал страстей в кабинете за стеной дошёл до критической точки. Потом, вдруг, захлопали двери, и на пороге моего кабинета возникла до предела взбешённая, но, всё-таки, удовлетворённая мать Володи.

      – Ну, что я сказала?! Она испугалась! Я видела, я поняла! – победно выкрикнула женщина. – Я буду ждать главврача до победы!

      Она опять сделала сбой в моей работе. После таких сцен лихорадит и больного, сидящего в кресле, и врача, работающего с ним. Врач обязан лечить пациента, а тут приходится отвлекаться и реагировать на выпады разозлённой клиентки. Со стороны не понять, кто виноват в такой ситуации, и все обвинения, мимо воли, падают на голову врача, в кабинете которого произошёл этот досадный и неприятный случай. Врач вроде бы и не виноват, но выглядит виноватым!

      – Я не знаю, что вам посоветовать. Делайте, как решили, только, прошу вас, не впутывайте меня в это дело, – сказала я. – Лечить согласна, драться – нет!

      – Нет, доктор, я не хочу вам зла, я только хочу наказать нахалку, чтобы эта дрянь на всю жизнь запомнила, как людям вредить и гадить! Я буду сидеть в коридоре, чтобы вам не мешать. Буду ждать возвращения главврача.

      – Да, сделайте одолжение, – спокойно ответила я.

      Женщина вышла в коридор, а я задумалась. Накал страстей дошёл до предела. Ещё немного, и они бы подрались там, за стенкой! Вот, только боёв без правил в поликлинике и не хватало, и я – в самом центре скандала! Надо как-то поговорить с доктором и объяснить ей ситуацию. Но как?! Она уже доведена до критической точки, а эта дамочка сидит на банкетке, между нашими дверями, и не пропустит никого!.. И я придумала!

      Я вышла в коридор. Кабинет медсестёр находится в стороне от врачебных кабинетов, и женщина, сидя под моей дверью, не могла увидеть, куда я пошла. Она была сильно возбуждена, поэтому ей и в голову не пришло за мной следить. А я зашла к нашим медсёстрам и попросила их позвать мне в их кабинет доктора. Через пять минут я разговаривала с виновницей сегодняшнего торжества в медсестринском кабинете без свидетелей.

      – Слушай,