Хочу быть содержанкой. Ирина Островецкая

написать ничего – это уже должностное преступление. Как поступит? Я обязана сделать запись, но её нельзя делать! Ни в коем случае! Иначе проблем не избежать!.. Тысячи вопросов, ни одного ответа, но надо срочно принимать какое-то решение.

      – У вас есть его история болезни? – спросила я.

      – Вот его карточка, – она ткнула мне в руки пустые листочки незаполненной истории болезни. Лишь паспортная часть была заполнена регистратором.

      – А где его история болезни, в которой описано лечение этого зуба предыдущим врачом? Вы принесли мне чистые листки!

      – В регистратуре мне выдали только это. Доктор, я вас очень прошу, напишите здесь, что вы из-под пломбы вытащили вонючую вату! Только это напишите, а дальше – я сама…

      – Давайте договоримся так. Я добросовестно лечу вашего сына и делаю свои отметки в его истории болезни. Описываю всё объективно, не указываю ни на чьи ошибки, – твёрдо сказала я обезумевшей матери Володи.

      – Что же делать? Ведь она и дальше будет так работать, если мы не укажем на её недобросовестность! Она же людям гадить будет! – со знакомым надрывом в голосе сказала женщина, продолжая с мольбой сверлить меня глазами. – Посмотрите, что она сделала с моим сыном! Он двое суток так страдал, вы бы видели! Он чуть не умер от такой адской боли!

      – Подождите, подождите, мы же не в лесу живём! Ваш сын хорошо знает, где находится поликлиника, чего же он ждал двое суток?!

      – Он же ей верил, думал, боль – это случайность, она сама пройдёт. Пломба же, какая красивая, стояла в этом зубе, загляденье, а не пломба! Нет, это ей так с рук не сойдёт, я этого не допущу! Если вы не хотите мне помочь, я пойду в администрацию поликлиники, к главврачу! Я чуть сына не потеряла, а причина – в зубе!

      – Ну, это слишком громко сказано! Следовало только создать отток гною, выпустить газы, и боль бы ушла. Я не могу вам запретить, я вас просто прошу, успокойтесь! Решим все ваши проблемы, полечим Володе зуб и поставим такую же красивую пломбу. Я вас ещё раз убедительно прошу, не надо скандалить. Увидите, это ни к чему хорошему не приведёт.

      – Нет, я не могу оставить такое безобразие просто так. Вредитель должен быть наказан! Где в поликлинике находится кабинет главврача? – уже более строго сказала женщина. Я поняла, что не сумею убедить её успокоиться.

      – Своей жалобой вы накажете не только её, а и меня! Меня-то за что?! – удивилась я, но женщина уже не слышала моих слов. Она ждала ответа на свой вопрос.

      – На нашем этаже в противоположном конце коридора. Вы найдёте, там табличка есть, – ответила я, но ещё раз попросила подумать, и «бучу» не поднимать. Нет, она не желала слушать меня…

      Женщина решительно покинула мой кабинет и направилась в указанном направлении. Она выглядела обиженной, какой-то нахохлившейся, не в меру расстроенной, неудовлетворённой, но решительной. Я не могла удовлетворить её требований, и она добросовестно обиделась на меня. Мне же ещё здесь придётся работать! Карать – не входит в обязанности врача.

      Этот сбой в течение приёма, внёс конкретную сумятицу в работу. Моё волнение мгновенно