Цветочки Александра Меня. Подлинные истории о жизни доброго пастыря. Отсутствует

Читать онлайн.



Скачать книгу

милостив и бесконечно терпелив (за исключением случаев чрезвычайных). Так вот, в последние два года можно было зримо различать какую-то золотую гриву вокруг его физического тела – милостивый лев с золотой гривой. Отец Александр – лев рыкающий; на какие-то мгновения его глаза особенно широко открываются, и он ими зыркает. Да, зыркает. Я не знаю другого глагола, могущего передать то, что происходило. Конечно, слово «зыркать» содержит в современном языке по преимуществу снижающее разговорное значение. Но отец именно зыркал – в каком-то высшем и тайном смысле. Он был зрячим и переводил свой зрак с Высшей реальности на нас, как бы получая поручение прямо Оттуда. Он говорил проповедь, в которой каждый находил ответ на вопрос, с которым сегодня пришёл в храм. Все были едины – и Христос стоял посреди нас.[13]

      Светлана Домбровская

      Ошеломляющая гармония его облика ещё не осознавалась мной, когда я заворожённо, не поворачивая головы, одними глазами, следила за ним, почти подглядывая. А не смотреть на него не было никакой возможности: он был таким разным, и его было так «много»… Но обо всём этом я подумала позже, возвращаясь в Москву и дома. А сидя здесь, на скамейке у храма, только бездумно и неотступно следила за каждым передвижением отца Александра. Двигался он не быстро, а стремительно и легко, и все движения его при этом не были ни резкими, ни суетливыми, а напротив – чёткими, твёрдыми и плавными. Ощущение невидимого упругого парения усиливалось ещё и благодаря развевающейся рясе и тем, как отец поддерживал-поддёргивал её рукой, будто подгоняя за собой. И ещё я заметила, что и сидящие на скамейках, и те, кто как-то свободно, вольно ходил по дворику, и стоящие небольшими стайками – все поворачивались в сторону отца Александра, даже если он только что отошёл от них. И вообще, когда он передвигался от одного к другому по дворику или шёл с кем-то под руку вокруг храма – было ощущение, что всё устремляется следом за ним: у ног его вихрилась мягкая тёплая пыль, ветки отцветшей сирени над скамейками вдруг начинали шумно раскачиваться и словно бормотать о чём-то, а гибкие, низко клонящиеся ветви берёз тянулись за только что мелькнувшей белой рясой…

      Михаил Завалов

      Отец Александр говорил мне: «Человек может почти месяц не есть и даже достаточно долго не пить, но когда не высыпается – перестаёт быть собой… В молодости я в любой компании, что бы интересное там ни происходило, в какой-то момент говорил: “Ну, я пошёл”. Иногда я казался из-за этого монстром. Но только благодаря этому мог многое совершить. Впрочем, был и у меня один день в неделю – для лирики, когда я ложился во сколько угодно. Это когда я ухаживал за своей будущей женой».

      Однажды отец Александр, поглядев на лес, сказал: «А знаете, о чём я сейчас мечтаю? Вот лес – так пойти бы в него и идти-идти. И я мог бы идти не один день. Но – невозможно, дела…»

      Александр Зорин

      Мы едем из Пушкино с отцом Александром на дачу. Заходим на минуту к нему домой – оставить портфель. И вместе с Натальей Фёдоровной скорей к нам, здорово опаздываем. На берегу озера – скособоченная