Камасутра для Микки-Мауса. Дарья Донцова

но меня опередил Кирюшка:

      – Нельзя впихивать в человека еду.

      – Не лезь не в свое дело, – рявкнула Клава.

      – Не орите на меня, – взвелся мальчик, – и вообще, вы у нас в гостях.

      Клава уперла руки в боки.

      – Да? Мы у своего зятя.

      – Он живет в соседней квартире, – не утерпел Кирюха.

      Клава отвесила Магдалене оплеуху.

      – Вот! Из-за тебя, дрянь, нас, несчастных погорельцев, попрекают! Каши не желаешь! От хлеба нос воротишь!

      По лицу девочки поползли слезы.

      – Оставьте ее в покое, – возмутилась я, – ребенок должен есть столько, сколько хочет!

      – Она обязана слушаться мать, – зашипела Клава. – Я ради блага дочери занимаюсь ее воспитанием, иначе из нее Чикатило вырастет.

      – Из Магдалены никогда не вырастет Чикатило, – влезла Лизавета.

      – Я точно знаю, – заорала Клава, – не станет слушаться – будет Чикатило.

      – Не будет! – топнула ногой Лиза.

      – Будет.

      – Не будет!!!

      – Будет.

      Меня затошнило.

      – Пожалуйста, прекратите.

      – Жри немедленно, – бесновалась Клава, отвешивая девочке очередную затрещину.

      Магдалена принялась быстро заглатывать кашу, но и это не помогло.

      – А-а-а, – завопила маменька, – значит, можешь жрать, только сначала хотела меня до паралича довести, сволота!

      На низко склоненную над тарелкой голову несчастной девочки посыпался град ударов.

      Я беспомощно захлопала глазами. Что делать? Магдалена дочь Клавы, и она может делать с ней все, что захочет. Вызвать милицию? Да никто не поедет разбираться в семейных дрязгах, а службы, защищающей детей от насилия, которое чинят над ними родители, в нашей стране нет, или я не знаю ее телефона.

      Пока в моей голове носились глупые мысли, Кирюшка подскочил к плите, схватил кастрюлю с остатками овсянки и… надел Клаве на голову.

      Давайте, я не стану описывать, что было потом! Когда в районе пяти вечера вернулась с работы Катя, скандал только-только утих.

      Увидав, как подруга втаскивает на кухню торбы, набитые продуктами, я подскочила к ней, схватила мешки и спросила:

      – Мы не можем избавиться от гостей?

      – Что случилось? – устало спросила Катюня, рушась на стул.

      Выслушав мой рассказ, она вздохнула.

      – Ужасно, конечно, но очень многие родители срывают злобу на младших членах семьи. В случае Клавы, думаю, действует несколько факторов. Во-первых, у нее, очевидно, климакс, во-вторых, сильный раздражающий фактор – муж-алкоголик.

      – Ну и била бы его!

      – Она боится, Юрий может ответить и, наверное, не раз уже отвечал.

      – Давай выселим их, всех. Впрочем, Магдалену можно оставить.

      Катюша посмотрела на меня.

      – Лампуша, потерпи немного. Погорельцам обещают вот-вот дать новые квартиры. Если мы сейчас поругаемся с Клавой, то доставим много неприятностей Вовке, она мать его жены.

      Я ушла к себе в комнату и села в кресло. Честно говоря, мне не нравятся все: Клава, Юрий и Ната, ухитрившаяся сбегать