Камасутра для Микки-Мауса. Дарья Донцова

есть яйца, вот и началась аллергия. Ничего, сейчас выпью кларитин и подкрашусь. Прямо беда, яйца-то везде кладут, а мне их даже нюхать нельзя, видите, как не повезло!

      Продолжая болтать, она открыла сумочку и принялась деловито намазывать на лоб и щеки тональный крем.

      – У вас весь подол платья в пыли, – пробормотала я.

      Ната подняла пышную юбку и улыбнулась.

      – Да уж! Грязь на платье невесты! Звучит как название любовного романа! Ну, я не стану вам мешать, небось тоже подкраситься хотите.

      С этими словами она выскользнула за дверь, я вытащила пудреницу и привела в порядок лицо. Однако эта маленькая Ната – отлично владеющая собой дрянь.

      Когда я поднялась наверх, тамада затеял конкурсы. Сначала выстроил гостей шеренгами и заставил передавать друг другу носовые платки без помощи рук. Затем водрузил в конце зала бутылку с шампанским, выдернул из кучи гостей Сережку и незнакомого мне красномордого мужика и дал им по мешку. Я чуть не подавилась – бег в мешках, национальная забава советских людей, проводивших отпуск в профсоюзных здравницах.

      – Давненько я в смокинге в мешке не скакал, – пробормотал Сережка, распутывая серо-зеленую ткань.

      Я отошла в сторону и села в кресло, ко мне тут же подскочила вертлявая тетка и без особых церемоний спросила:

      – Привет, ты кто?

      – Лампа.

      Женщина засмеялась.

      – Какая? Электрическая?

      Я улыбнулась в ответ, люди никак не могут придумать ничего оригинальнее. Этот вопрос я слышу постоянно.

      – Меня зовут Евлампия, сокращенно Лампа.

      – Аня, – бойко представилась бабенка. – Похоже, ты не из наших? Не из невестиных? Или я путаю? Тут еще Клавкины родичи из деревни есть, всех не знаю.

      – Я подруга жениха.

      – Кто? – подскочила Аня. – Ну ни фига себе! Он с бабами дружит!

      Поняв, что все родственники со стороны Наты идиоты, я решила исправить положение:

      – Мы с Володей родственники.

      – Какие? – подозрительно спросила Аня, ощупывая цепким взглядом мою фигуру.

      – Двоюродный брат он мне, – лихо соврала я.

      Лицо Ани разгладилось.

      – Ясненько, а то – подруга! Звучит-то плохо!

      Я хотела было сердито сказать: «Ваша невеста, между прочим, тот еще фрукт», но промолчала. Какой смысл вступать в перебранку?

      – Значитца, породнились теперь, – подвела итог Аня. – Я – племянница троюродной тетки Юрки. Поняла?

      – Да, – пробормотала я, – чего не понять. Племянница троюродной тетки – очень просто.

      – Не удалась свадьба! – покачала головой Аня, плюхаясь в кресло возле меня.

      – А на мой взгляд, здорово получилось, – покривила я душой. – В загсе очень торжественно было, хорошо покатались по городу, еда вкусная, всем весело…

      Аня махнула рукой.

      – Ничего запоминающегося, так у всех. Вот Матвейкины полгода назад женились, так Бонаково до сих пор гудит.

      Мне стало интересно.

      – И что же у них было?

      Аня наклонилась ко мне:

      – Не